ЗАРИСОВКИ к 7-му АРКАНУ ТАРО
ЗАРИСОВКИ К СТАРШИМ АРКАНАМ
АРКАН IX. Protectores; Initiatio (Идеология 4); Prudentia; Lux Occultata или Lux in Occulto; Отшельник (l' Ermite); Наука Победителя; Иероглиф.
ГЕРОЙСТВО
Dr. Scott A. Leonard, Youngstown State University: «…само дыхание Минотавра наполняет его ужасом. Но этим-то и отличаются Герои от нас – обычных людей, – Герой чувствует страх, побеждает его и совершает свой подвиг». [T.18.XXIII.4]
Максим ЛЕБЕДЕВ, кандидат исторических наук: «…что такое герои? Это некий человек, часто порождение бога и человека, но при этом смертный – это его главная характеристика. И, вот, герой, как правило, борется с богами, часто в поисках бессмертия. В том числе этим занимался Гильгамеш.
Египтяне полагали, что бороться с богами совершенно бессмысленно, потому что боги – это некие силы, которые можно упорядочить и направить себе на благо». [P.125.228]
*
Максим ЛЕБЕДЕВ, кандидат исторических наук: «…а вот в Египте нет никаких героев. Неужели в устной народной традиции не воспевали подвиги каких-нибудь богатырей, хитрецов из народа, которые побеждали страшные силы хаоса и бросали вызов богам? Дело в том, что «герои» – это явление общинной культуры, самым ярким проявлением которых как раз являются древнегреческие полисы. И там мы прекрасно знаем Ясонов, Тесеев, Гераклов. В Египте этого нет. И герой противостоит богам. А в Египте опять же этого нет. Потому что, судя по всему, с исчезновением общины и с установлением централизованного государства сама идея о том, что может быть человек, который будет противопоставлять себя богам, и противостоять им, она стала для египтян чуждой. Зачем? – Боги же нам помогают. Боги, которые, в том числе, очень тесно связаны с этим египетским централизованным государством.
А в Месопотамии всё было иначе: там долгое время существовали отдельные независимые города-государства. И там общинные герои – судьба их, как правило, трагична, – но, тем не менее, эта традиция существовала». [P.125.413]
Мир героев узок, его обитателей не так много. Все они кочуют из одного эпоса в другой, обрастая новыми внешними данными и чертами характера, меняя имена и места жительства, но сохраняя общие для всех детали биографии, свойства души и обязательную народную любовь.
Каждому народу как воздух, хлеб и огонь необходим свой герой. Тот, что защитит простой люд от врагов и от бога, который может не соизмерить свои нечеловеческие силы и нанести вред земным обитателям. При этом рождение героя, по давней народной традиции, всё равно должно иметь отпечаток божественного события, предначертанного свыше. Эпос по своей глубинной сути всегда история былинная: в нём отражена реальность исторического процесса, но мифологизированная до сказки и гипертрофированная до вымысла.
В истории с Абрскилом дело обстояло точно также. Древняя Абхазия нуждалась в защитнике и Золотом веке, и эпос даровал стране и то, и другое.
…в это глубокий смысл, вложенный в эпос самим народом: мир и процветание родной земли не может обеспечить одиночка, так как однажды он неминуемо возомнит себя ровней самому Всевышнему. Отважным защитником Отечества должен стать каждый гражданин. [T.10.VII.6]
Андрей ЗУБОВ, доктор исторических наук: «Слово «герой», конечно, означало былинных, но одновременно оно имело этимологическое происхождение от слова «сильный». Один из уже византийских схоластов, Исихий, прямо говорит, что слово ирос, «герой», происходит от слова «знатный, сильный, благородный». В русский язык оно пришло из французского языка в XVII веке, и только в конце XVIII века – из среднегреческого, когда оно произносилось какое-то время: в греческом нет первоначального «г», а есть только придыхание, произносилось «ирой», «ироический».
Распространённая в начале XX века мысль, что вера в героев усиливалась по мере ослабления веры в богов, ныне отвергнута. Герой как особое существо известен уже Гомеру. В «Илиаде», в XII книге, говорится: «Столько щитов и блистательных шлемов пало в прах, и легли полубоги, могучие мужи».
Вот полубоги – это и есть герои. То есть это те, в ком течёт божественная кровь и человеческая кровь. Гесиод уже прекрасно знает героев и подробно о них говорит. Это четвёртое поколение. Первые три поколения – это Золотой век, Серебряный век и Медный век.
«Поколенье четвёртое создал Кронион на многодарной земле, справедливее прежних и лучше, славных героев божественный род. Называют их люди полубогами: они на земле обитали пред нами. Грозная их погубила война и ужасные битвы…»
И дальше перечисляются эти битвы – в первую очередь, конечно, это битвы под стенами Трои, но также – поход на Фивы и некоторые другие, такие сражения Микенского периода: «…Многих в кровавых боях исполнение смерти покрыло; Прочих к границам земли перенёс громовержец Кронион, дав пропитание им и жилища отдельно от смертных (те самые Елисейские поля). Сердцем ни дум, ни заботы не зная, они безмятежно близ океанских пучин Острова населяют Блаженных. Трижды в году хлебодарная почва героям счастливым сладостью равные мёду плоды в изобилье приносит».
Опять мы видим эту участь благую одним героям, и обычную человеческую участь для остальных, Элизиум тут вновь присутствует.
Но если говорить о почитании героев, то оно в Греции действительно очень распространено. Знаменитые законы Дракона, очень строгие, отчего и происходит выражение драконовские законы, повелевают афинянам молиться богам и героям в согласии с полученной от предков традицией. Об этом пишет Порфирий в трактате «О воздержании».
В клятвах очень часто имена богов и героев. То есть, герой – это уважаемое, почитаемое существо. Реформы Клисфена в Афинах, те самые реформы, которые создали классическую Грецию, Грецию известного нам Парфенона, реформы расширили культ героя, распространив его с родов, потому что были родовые герои, обычно это родоначальники, на демы, на искусственные единицы административные, которые создала реформа Клисфена.
Имя родового героя и места порой сливались. Был Марафон, был Тэнар, это и место, и герой места. Иногда герой – основатель, например, Данай – основатель Аргоса, Батт – основатель Кирены, Тлеполем – основатель поселения на Родосе. В своей книге «Психе» Эрвин Роде немецкий учёный пишет: «Герой, с одной стороны, близко стоит к хтоническим богам (то есть подземным богам), а с другой – к умершим, пребывающим под землёй. Герой живёт вечной жизнью как боги и близок к ним своим могуществом».
Но он – под землёй…
…вот культ предков – это не что иное, как культ героев.
Но именно в Греции культ героев достиг невероятного расцвета. Ни в одной другой религии мира ничего подобного нет в такой степени. Хотя элементы культа предков, культа героев есть, конечно, во многих религиях. Мирча Элиаде по этому поводу пишет: «Фигуры, сравнимые с греческими героями, можно обнаружить и в иных религиях. Но только в Греции религиозная сущность героев получила столь ясное определение. Только в религии Греции герои пользовались большим почётом, волнуя воображение и размышление, вдохновляя поэтов и художников». Это уже не просто предок, которого мы почитаем. Это действительно некое особое существо, которое может быть даже совсем и не предком, но которое связывает живых и умерших.
Пиндар во 2-й Олимпийской оде различает три категории существ – богов, людей и героев. «Какого бога, какого героя, какого мужа будем мы воспевать?» – совсем по-ведически задаёт вопрос Пиндар. Значит, боги, герои и люди – это три категории. Платон знает ещё категорию демонов – четыре категории. В диалоге «Кратил» он говорит о богах, демонах, героях и людях. И каждый герой может быть назван демоном, каждый герой – это благой демон. У Гесиода первое поколение людей превращено в благих наземельных демонов, но не каждый демон – герой. Есть демоны-герои, а есть демоны, которые никогда людьми не были. А уж герой – это обязательно тот, кто был живым человеком. Пусть от брака человека и бога, но был человеком. Он был такой, как мы, или почти такой, как мы. И поэтому он, особым образом может быть почитаем.
Если сформулировать одной фразой: тот, кто может после смерти распоряжаться своей силой – ирос – и есть герой. Тот, кому после смерти есть, что дать людям, – он герой. А коли есть, что дать людям, значит, соответственно, ему люди будут молиться. Культ героя совершается только на его могиле, там, где герой был похоронен, фактически на его костях. Культ героя очень связан с телом. Останки Ореста спартиаты перевезли из Тезеи в Спарту, и потому смогли победить Тезею, город Тезея.
Соединение с Богом через энергию и силу – типично греческое. Поскольку сила – это энергия тела, как представлялось, это сильный человек, у которого сильные руки и ноги, постольку там, где тело, там и сила, явленная телесному миру. Поэтому останки героев имеют силу.
Как мы называем сейчас останки святых? Тоже мы молимся, мы к ним приходим, христиане просят у них помощи. Как мы называем их? Мощи – от слова «мощь»: те, кто имеют силу. В сущности, это славянский перевод греческого слова «герой».
Если алтари олимпийских богов делались обязательно над землёй, ведь это же надземные боги, небесные боги, это был камень, поставленный на землю, тисастиреон – алтарь надземный, то алтари героев, места, где приносились жертвы героям, всегда были ниже уровня земли. Это были выкопанные ямы, эсхара (ἐσχάρα), или естественные пещеры, из которых ещё специальный ход – жёлоб, вёл прямо в могилу, чтобы кровь жертвенных животных стекала буквально на кости героя, давая этим ему новый тимос (ϑῡμός), новую силу и жизнь. Как, помните, приносил Одиссей овна в XI книге «Одиссеи», чтобы могли заговорить души умерших. Над эсхарой заколали чёрных быков и овнов, чтобы умершие герои насыщались их кровью, то есть происходило то, что эмокурия, насыщение кровью. Головы жертвенных животных с разрезанной шеей прижимали к земле, чтобы их глаза смотрели в землю.
Когда приносили жертвы героям, то мясо не ели, но сжигали, как и начатки плодов. И даже одежду – всё это была жертва героям. Как пишет Мирча Элиаде, «Жертвы героям приносились часто в пещерах, ямах или для этого использовался адитон, который, возможно, был образом могилы».
Адитон (τὸ ἄδυτον) – это святыня, и само это слово происходит от слова дуо (δύω) – «погружаться», «проникать». Эта часть храма, доступная только жрецам, куда не могли входить непосвящённые. Она связывала с миром умерших и, соответственно, с героем. Это, в какой-то степени, поздний отголосок пещерных культов мёртвых палеолита.
Таким образом, тело героя оказывается связующим звеном между душой, которая существует в Аиде в безвидных областях или на Полях блаженных, – и земным миром. Через тело происходит общение с умершим. Это, кстати говоря, свидетельство того, что когда-то в греческой традиции было представление о теле, как о важнейшем элементе личности. Потому что именно тело героя, кости героя, на них совершается жертвоприношение.
Итак, герой – это умерший человек, именно человек, сохраняющий влияние в этом мире в том, в чём он был силён при жизни, сохраняющий это влияние через своё тело. Это тоже очень важно, что в чём он был силён, талантлив, выдающимся при жизни, тем он помогал людям и после смерти. Герой помогает людям, но не во всём, как христианский святой, а только в том, в чём он был силён.
А разница здесь очень понятна, хотя, безусловно, культ святых, поклонение святым, очень близко связано с культом героев. Но святой – это человек, который в Боге. А Бог – это полнота, наполняющая всё во всём. Поэтому мы просим святого обо всём и просим, чтобы святой молил Бога о нас во всех случаях жизни. Как раз тогда, когда говорят, что какой-то святой помогает от зубной боли, а какой-то святой помогает в родах – это очень распространенное ныне народное представление – но это точной калькой дохристианских верований в героев». [P.125.232]
*
ἥρως, gen. ἥρωος (gen. иногда с ω коротким, редко ἥρω) ὁ (dat. ἥρωϊ - поэт. ἥρῳ, acc. ἥρω - эп. ἥρωα, ион. ἥρων, acc. pl. ἥρως и ἥρωας) 1) вождь, военачальник, предводитель (ἥρωες Ἀχαιοί Hom.); 2) воин, боец (στίχες ἀνδρῶν ἡρώων Hom.); 3) славный муж (Μούλιος ἥ., κῆρυξ Δουλιχιεύς Hom.): ἥ. Δημόδοκος Hom. знаменитый (песнопевец) Демодок; 4) герой, богатырь, человек сказочной силы и доблести (ἀντίθεοι ἥρωες Pind.; δαίμονες τε καὶ ἥρωες καὶ ἄνθρωποι Plat.; θεοὶ καὶ ἥρωες Thuc., Arst.; ἐκ ἡρώων εἰς δαίμονας ἀναφέρεσθαι Plut.): ἥρωες ἐπώνυμοι Her. герои-эпонимы (т.е. те, именем которых были названы филы). [B.169]
*
ἥρως, ὁ, р. ἥρωος, д. ἥρωἴ и ἥρω, в. ἥρωα, ион. ἥρων, им. мн. ἥρωες, р. ἥρώων, д. ἥρωσι, эп. ἥρώεσσι, в. ἥρωας, герой: 1) название богатырей и витязей древних времён, например, царей и воинов Троянской войны; 2) название полубогов, т.е. людей, происходящих от бога и после смерти причисленных к богам (каким, например, считался Геркулес и многие родоначальники городов и народов). [B.170]
*
ἐσχάρα, ἡ, ион. ἐσχάρη, очаг, место для разведения огня, отличается от ἐστία тем, что ἐστία имел вид домашнего алтаря, ἐσχάρα же было или углубление, сделанное в земле, на полу, или же невысокий очажок; 2) жертвенник (низкий, в отличие от βωμός, алтаря со ступеньками); 3) удобопереносимый очажок, жаровня, курильница.
*
δύω (в знач. погружать только в сложных гл. напр., ϰαταδύω), прич. a) погружаться во что-либо; b) заходить (о солнце и звёздах); исчезать, погибать; c) надевать на себя что-либо, одеваться во что-либо.
*
ἄ-δῠτος, 2. (δύω) недоступный, священный; об. τὸ ἄδυτον или τὰ ἄδυτα святыня, храм (особ. часть храма никому недоступная, кроме жрецов).
В 1896-м году в Нижнем Новгороде открылась Всероссийская промышленная выставка. Сюда приехали император с супругой, министры, банкиры. В театре в честь открытия выставки давали оперу Чайковского «Евгений Онегин», партию Гремина исполнял молодой бас Фёдор Шаляпин. Вдруг вместо привычного Пушкинского текста Шаляпин пропел: «Онегин! Я клянусь на шпаге, безумно я люблю Торнаги». По залу пошёл шёпот, рабочие сцены едва не дали занавес. Это был скандал!
Торнаги – это фамилия итальянской танцовщицы которая оказалась в Нижнем Новгороде одновременно с Шаляпиным. Иола Торнаги долго не воспринимала всерьёз ухаживания певца, но после публичного признания отказать не смогла, и вскоре она стала Иолой Игнатьевной Шаляпиной.
Это красивая, но вполне типичная история. Подобные случаи происходят постоянно и по одному сценарию. Молодые люди делают признания в университетских аудиториях во время экзаменов, на шумных улицах в присутствии тысяч незнакомых людей, и, даже, в студии телевидения, срывая прямой эфир. Казалось бы для признания в любви больше подходит интимная, романтическая обстановка, но некоторые почему то предпочитают делать это не наедине, а на миру, при всех.
Марина АГАПОВА, кандидат психологических наук, доцент кафедры клинической пато- и нейропсихологии РГГУ: «Вот такие поступки, мужские, они очень соответствуют такой вот девичьей фантазии. Девичьей в том плане, что это период где-то подросткового возраста, когда девушка фантазирует о том, какой бы был её избранник, каким бы мог быть так её супруг, её партнёр, её возлюбленный. Это собственно отражено во всех практически мифах, сказках всех народах мира, это некий «Принц» условно говоря».
А принц, как известно, должен совершать подвиги: убивать драконов, похищать принцесс и «отправляться туда, не знаю куда на поиски того, не знаю что». Но дело не только в мифологических ожиданиях, сама ситуация в сказке даёт ключ к разгадке. Принц должен совершать подвиги публично, на глазах у всего королевства. Другими словами его поступок должен быть социально значим.
Марина АГАПОВА, кандидат психологических наук: «Сам поступок, вот, вообще это выражение, вообще, вот, то что мы называем поступком взялось как некий феномен такого социального мнения, мнения других людей. Только социум, только общество может определить, что это поступок там тщеславный, это поступок там смелый, это поступок подлый, это поступок трусливый. И в этом отношении, безусловно, такой поступок, который обществом самим признаётся как некое такое, апогей чувств, да, не может не спровоцировать женщину сказать своё наконец-то конкретное «Да».
Но социально значимый поступок ещё не залог согласия, на решение девушки влияют серьёзные внутренние психологические факторы, а именно так называемые социальные зависимости.
Марина АГАПОВА, кандидат психологических наук: «Чаще всего зависимость, она характерна для людей, с так называемым слабым «Эго». Слабым «Эго» как в понимании себя, то есть когда этого человека легко переубедить, он легко может поменять своё мнение. Мы о них говорим как о людях неуверенных, мы собственно видим в них людей на которых иногда очень сложно бывает положиться, потому что они изменчивы, как собственно погода».
Для таких людей признание на миру равносильно сожженным мостам: если девушка публично сказала «да», она уже не сможет отказаться от своего решения. Поэтому расчёт молодого человека должен быть верен, если он ошибётся, то подержит фиаско на глазах у всех. А тому, кто решился на публичное признание, пережить это нелегко, потому что в этой ситуации молодой человек, как правило, не меньше зависим от общественного мнения. Публичный подвиг это попытка спрятаться за спины окружающих, добиться их поддержки. Получается, что геройство в этом случае проявление не силы, а, наоборот, слабости.
Марина АГАПОВА, кандидат психологических наук: «Эта потребность геройствовать, если мы будем это так называть, она же может возникать у человека, ну, допустим там, единожды в жизни. Когда то он сделал это предложение, и как то вот, то, о чём они вспоминают вдвоём всю жизнь до старости, рассказывают внукам. А есть люди, которым необходимо совершать такие поступки публичные и подтверждать эту поддержку, получать её именно для того, что обыденная жизнь их, обычная жизнь, и он сам для себя этот человек в обычном смысле, в человеческом, не очень как бы достоин что ли похвал».
А раз так, значит, ему нужно постоянно подтверждать свой статус, иначе он потеряет возлюбленную, ради которой совершил столько подвигов. Получается психологический парадокс: отождествление личности и поступка, а это иллюзия, ведь поступок - лишь одно из проявлений личности.
Марина АГАПОВА, кандидат психологических наук: «Когда мы приравниваем поступок к личности, иногда, но чаще всего потом, узнавая эту личность, мы собственно можем разочароваться в том, что личность не состоит из одних красивых поступков, жестов, она состоит из какой-то повседневной жизни, в которой личность собственно и проявляется».
И здесь сказка кончается, принцу и принцессе приходится готовить завтрак, мыть посуду, воспитывать детей, и будущее у такой пары может быть только в одном случае, если они смогут быть интересны друг другу не в сказке, а в реальности. [T.10.I.10]
…она не богиня, но существо иного рода – фея. Эти маленькие воплощения добра издавна пользовались особыми симпатиями в земных сказках.
– Почему особыми? – тихо спросила Сю-Те.
– Богиня – героическое начало, покровительница героя, почти всегда ведущая его к славной смерти. Фея – героика обычной жизни, подруга мужчины, дающая ему радость, нежность и благородство поступков. Это сказочное разделение отражало мечты людей прошлого.
Иван ЕФРЕМОВ [B.107.2]
Б. СОЛОМАТИН, заместитель начальника ПГУ КГБ СССР, генерал-майор.
Очень часто в наших разговорах всплывала тема предательства. Поводы появлялись то и дело. Потому что, о каком бы периоде ни шла речь, там обязательно присутствовал человек, либо сбежавший от нас на Запад, либо переметнувшийся к нам с Запада. Мне хотелось докопаться до корней: мотивы этих поступков, скрытые пружины... Однажды я не очень деликатно напомнил ему о том, что в бытность его резидентом за океаном там у них завёлся «крот», да ещё какой – Герой Советского Союза, бывший фронтовик, гордость Лубянки.
– Помните такого, генерал? Фамилия его была Кулак, в ФБР он проходил под псевдонимом «Федора». Как же это вы оплошали?
– Ну ты даёшь! Да он при пяти резидентах там работал. Кто бы мог его заподозрить. Герой. Боевой офицер. Такая биография. Я тоже относился к его звезде с уважением. Так воспитаны были. Я тебе честно признаюсь сейчас, на закате жизни, что в целом ряде эпизодов доверял людям больше, чем они того заслуживали. Я в себя верил, и это переносил на других. Напрасно... Но близких отношений у меня с Кулаком никогда не было. Только служебные. Помню, нас всех раздражало, что от него почти всегда несло пивом. Он приучил всех, что за обедом выпивает пару бутылок «Хейникена». Другому бы это не сошло с рук, но он Герой, ему всё прощалось. Вот ты меня упрекаешь, а ведь разоблачили его, когда Кулак уже давно в могиле лежал. Хоронили в Москве с почестями, на элитном кладбище.
– Нет, генерал, вы как хотите, но предателей в ваших рядах всё же было слишком много.
– …запомни: разведка – это сколок общества. Какое общество, такая и разведка.
– Генерал, скажите, а на сколько верны утверждения некоторых авторов, что американская контрразведка часто использовала компромат для вербовки наших за рубежом? ФБР подлавливало сотрудников КГБ на спекуляции, на женщинах...
– Были такие случаи. Например, некоторые офицеры нашей вашингтонской резидентуры так попались. Но я тебе уже не раз говорил: 99 процентов ценных агентов в последние десятилетия – это т.н. «инициативники». В основе их сотрудничества – чисто материальные мотивы. Страсть к большим деньгам, увы, существовала всегда и, видимо, будет существовать всегда. При любых режимах, общественных устройствах. Поэтому нашим спецслужбам надо внимательнее учитывать такой фактор.
Владимир СНЕГИРЕВ [A.71]
Кулак Алексей Исидорович (27.3.1922 – 25.8.1984), командир артиллерийского дивизиона 262-го лёгкого артиллерийского полка 20-й лёгкой артиллерийской бригады 2-й артиллерийской дивизии 6-го артиллерийского корпуса 5-й ударной армии 1-го Белорусского фронта, старший лейтенант.Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм старшему лейтенанту Кулаку Алексею Исидоровичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 7043).
В 1962 году советский разведчик Алексей Кулак встал на преступный путь измены Родине, предложив свои услуги Федеральному Бюро Расследований (ФБР) США.
Советский офицер-фронтовик работал на разведку США в период с 1962 года по 1970 год. За это время А.И. Кулак передал ФБР сведения о сотрудниках КГБ СССР в Нью-Йорке, сведения об интересах КГБ в научно-технической сфере и в сфере производства вооружений.
По различным данным за свою шпионскую работу Кулак А.И. получил около 100 тысяч долларов США.
Президиум Верховного Совета СССР 17 августа 1990 года отменил Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Кулаку А.И. звания Героя Советского Союза, лишив предателя Родины всех наград, которых он был удостоен в годы войны и в послевоенное время: орденов Ленина, Красного Знамени, Александра Невского, двух орденов Красной Звезды, медали «Золотая Звезда» и других медалей.
Прах бывшего Героя Советского Союза, бывшего советского разведчика, ставшего американским шпионом, по прежнему покоится на Кунцевском кладбище города Москвы, а на памятнике так и осталась надпись, что он Герой Советского Союза… [P.46.1]
*
…впрочем, ещё при жизни Алексей Кулак попал под подозрение советской контрразведки. В конце семидесятых годов, вскоре после его отъезда из США, американский писатель Эдвард Эпштейн (Edward Epstein) опубликовал интервью с бывшим сотрудником ФБР Вильямом Салливаном (William C. Sullivan). В статье рассказывалось о двух завербованных американскими спецслужбами сотрудниках КГБ под псевдонимами «Федора» и «Топхэт». Ни об одном из них в КГБ ничего не знали. Топхэт (tophat) в переводе с английского «цилиндр», а Федора – тоже название мужской шляпы: такую носили крутые парни в предвоенных голливудских фильмах.
Как позже станет известно агент «Топхет» – это предложивший ЦРУ свои услуги генерал ГРУ Дмитрий Поляков. Он двадцать пять лет работал на американцев.
Николай ЛЕОНОВ, генерал-лейтенант КГБ в отставке, доктор исторических наук: «…для нас он был, конечно, старшим товарищем, даже по возрасту. Внешне он производил впечатление человека решительного, волевого. Он говорил очень уверенно. Для нас это был авторитет».
Сокурсники Кулака только начинали офицерскую карьеру, мечтали о наградах, званиях, а он уже был боевым офицером орденоносцем, имел высшую советскую награду – Звезду Героя Советского Союза. Он охотно рассказывал сокурсникам про свою войну. Алексей Кулак в сорок первом отправился на фронт, а после окончания офицерского училища его назначили командиром артиллерийского подразделения».
Николай ЛЕОНОВ, генерал-лейтенант КГБ в отставке, доктор исторических наук: «Он говорит, что я прибыл на батарею и был поражён тем, насколько опытный состав представляли из себя командиры орудий, заряжающие. То есть, это была какая-то совершенно невероятная для меня ситуация, когда ветераны войны – «настоящие гренадёры» и я, вот такой вот безусый лейтенантик пришёл ими командовать».
Солдаты отнеслись к назначению нового командира с пониманием и попросили лейтенанта Кулака просто не мешать им воевать.
Николай ЛЕОНОВ, генерал-лейтенант КГБ в отставке, доктор исторических наук: «Мы вам отроем земляночку на скате холма. Пожалуйста, просим вас, займите там своё положение и подождите конца боя. Мы обещаем вам, что всё будет нормально. Ну, я, было, возмутился: «Как это так. Что вы мне предлагаете? – Стать дезертиром». Они говорят: «Нет, ну что вы, товарищ лейтенант. Просто, если вы будете отдавать приказы, которые по нашему опыту войны будут противоречить жизни… Ведь неровен час получить шальную пулю какую-нибудь».
Будущий Герой намёк понял. Он засел в землянке и оттуда следил за тем, как его бойцы расправлялись с немецкими танками.
Николай ЛЕОНОВ, генерал-лейтенант КГБ в отставке, доктор исторических наук: «Подпустили эти танки на расстояние 400 – 500 метров. И, вдруг, я уже слышу, раздаётся залп из четырёх орудий и первые четыре танка загорелись. А к вечеру, поскольку наступление велось на широком фронте, пролетал на кукурузнике командующий армией. Когда увидели горящие немецкие танки, он запросил по радио: «Кто тут оборону-то держит?» – «Да, вот, батарея Кулака» – «Представить к Герою Советского Союза». Приезжает команда из штаба армии, говорят, что, вот, вас представляют к званию Героя Советского Союза. Я, вроде, набрал воздуха, чтобы сказать, что я, вроде, ни причём тут, а батарейцы довольно суровыми взглядами говорят: «Молчи. А то ты и нас лишишь наград».
После войны Алексей Кулак поступил в Московский химико-технологический институт. Защитил кандидатскую диссертацию. После молодого учёного пригласили на работу в КГБ. Осенью шестьдесят первого года Алексей Кулак отправился в первую загранкомандировку в Нью-Йорк. Официальная должность Кулака – сотрудник комитета ООН по проблемам атомной радиации – была прикрытием. Его настоящей задачей был сбор научно-технической информации и вербовка людей, обладающих такой информацией. [T.18.XLVI.1]
Дэвид Мейджор (David G. Major), директор контрразведывательной и разведывательной программы Совета Национальной Безопасности США (1985 – 1988 гг.): «Советское правительство всегда использовало посольство, как прикрытие для офицеров разведки. Практически невозможно быть чистым дипломатом и офицером разведки одновременно: ты либо дипломат, либо офицер разведки. Потому что природа работы разная: вы приходите на работу в разное время, вы встречаетесь с разными людьми, вы покидаете посольство в разное время. Все обитатели советской колонии были у нас в разработке – кто работает на разведку, а кто нет. Вообще-то вычислить офицера разведки в посольстве очень легко.
Мы не вербовали людей шантажом – шантаж не работает: никто не хочет быть негативно мотивирован. Ты начинаешь изучать кого-то, смотришь на него, чтобы выяснить «кто этот человек?» – он счастлив, чувствует ли он себя успешным или не успешным…»
Раймонд Батвинис (Prof. Raymond J. Batvinis, George Washington University, Former Supervisory Special Agent, FBI): «…и это большая разница между завербованным агентом и инициативником. Я знаю несколько офицеров КГБ, которые приходили к нам и рассказывали, что КГБ не очень хорош в вербовке, но очень успешен в работе с инициативниками. С американцами, которые, на самом деле, приходили потому, что им нужны были деньги». [T.18.XLVI.2]
У читателя, вероятно, уже возник вопрос: а что, собственно, побудило успешно продвигавшегося по службе полицейского чиновника, по убеждениям отнюдь не коммуниста и вовсе не склонного к авантюрам, уравновешенного и рассудительного человека, вдруг самому предложить свои услуги разведке СССР и много лет рисковать жизнью, занимаясь сбором и передачей информации в интересах Советского Союза?
Деньги? Но Леман, как видно из архивного дела, относился к ним очень спокойно и отнюдь не бедствовал. Его жена Маргарет получила в наследство гостиницу с рестораном, приносившие стабильный доход, да и жалованье было не столь уж скудным. Принимая конспиративно время от времени денежные суммы от берлинской резидентуры (не очень значительные), Вилли неизменно заявлял об их достаточности.
Так, может, тщеславие? Но Леман вовсе не страдал болезнью неутолённого честолюбия. Тогда что же?
Главным мотивом, толкнувшим немецкого контрразведчика Вилли Лемана в объятия советской разведки, очевидно, стали его затаённые симпатии к нашей стране и тревога за судьбы собственного народа. Встретив рождение Третьего рейха с настороженностью, этот офицер гестапо, как ни парадоксально это прозвучит, в конце концов пришёл к полному неприятию идеологии и практики нацизма.
Пережив тяготы Первой мировой, Вилли больше всего не хотел повторения войны с Россией и до последнего момента надеялся, что она всё-таки не вспыхнет. Как видим, «Брайтенбаху» было далеко до дьявольской прозорливости блестящего аналитика Штирлица. В отличие от торопившегося сделать карьеру в национал-социалистической партии советского разведчика он из года в год откладывал вступление в НСДАП и подал заявление о приёме только в 1938 году.
Обаятельный штандартенфюрер – любимец женщин всех возрастов, созданный на телеэкране Вячеславом Тихоновым, и внешне мало походит на Лемана. Вилли был значительно ниже его ростом, склонный к полноте мужчина со скуластым, не слишком привлекательным лицом. В 1939 году ему стукнуло 55 лет.
Александр ПРОНИН [A.14]
Отчего они все так грубы? А? И грубы-то ведь, подчеркнуто грубы в те самые мгновения, когда нельзя быть грубым, когда у человека с похмелья все нервы навыпуск, когда он малодушен и тих! Почему так?! о, если бы весь мир, если бы каждый в мире был бы, как я сейчас, тих и боязлив и был бы также ни в чем не уверен: ни в себе, ни в серьезности своего места под небом – как хорошо было бы! Никаких энтузиастов, никаких подвигов, никакой одержимости! – всеобщее малодушие. Я согласился бы жить на земле целую вечность, если бы мне прежде показали уголок, где не всегда есть место подвигам. «Всеобщее малодушие» – да ведь где это спасение ото всех бед, эта панацея, этот предикат величайшего совершенства! А что касается деятельного склада натуры…
В. ЕРОФЕЕВ [B.89]
…я редко читаю журналы, но одно меня бесит – это вопли критиков против авантюрного романа. Какая бессмыслица! Поговори с участниками экспедиции, и ты узнаешь, что героизм неотделим от приключений. Не правда ли? Где-нибудь на Таймыре участники экспедиции съедают всё до последней крошки, до фактории две недели ходьбы, и вот, чтобы не умереть с голоду, люди жуют стеариновые свечи. Потом их рвёт. Потом они совершенно серьёзно пишут в отчётах, что свечи оказались весьма противными на вкус. Но, однако, они едят свечи и упорно двигаются к цели.
Константин Паустовский [A.375]
Когда Ефима Семеновича Рахлина спрашивали, о чём будет его следующая книга, он скромно потуплял глаза, застенчиво улыбался и отвечал:
– Я всегда пишу о хороших людях.
И всем своим видом давал понять, что пишет о хороших людях потому, что сам хороший и в жизни замечает только хорошее, а плохого совсем не видит.
Хорошими его героями были представители так называемых мужественных профессий: геологи, гляциологи, спелеологи, вулканологи, полярники и альпинисты, которые борются со стихией, то есть силой, не имеющей никакой идеологической направленности. Это давало Ефиму возможность описывать борьбу почти без участия в ней парткомов, райкомов, обкомов (чем он очень гордился) и тем не менее проталкивать свои книги по мере написания, примерно по штуке в год, без особых столкновений с цензурой или редакторами. Потом многие книги перекраивались в пьесы и киносценарии, по ним делались теле- и радиопостановки, что самым положительным образом отражалось на благосостоянии автора. Его трёхкомнатная квартира была забита импортом: румынский гарнитур, арабская кровать, чехословацкое пианино, японский телевизор «Сони» и финский холодильник «Розенлев». Квартиру, кроме того, украшала коллекция диковинных предметов, привезённых хозяином из многих экспедиций.
Владимир ВОЙНОВИЧ [B. 104.2]
Борис ФЕДОТОВ, заслуженный артист России: «Ну, это была действительно не дрессировщица, это была укротительница. Это была женщина, красивая, с таким самообладанием, то есть верили, что ей действительно, ей ничего не страшно. Трюки, которые она делала с этими львами они, в общем то запомнились. И когда лев ходит по канату, и когда раскачивался на площадке, типа трапеции…».
Геннадий РОТМАН, заслуженный артист России: «В то время, конечно, было какое-то удивление и потрясение. Вы знаете, когда женщина, и вдруг там начинает льва за гриву тягать, там, и всё, с ними качается…
Вот там публика же вот так (взмахивает руками) балдела. В то время у неё только был этот трюк, потому уже Маргарита Назарова и другие, а так это было очень впечатляюще. Потом она, она сама была настолько артистична вообще вся, вот, она была актрисой хорошей».
Эльвина ПОДЧЕРНИКОВА, народная артистка России: «Образ в манеже, тоже образ был героини. Она выходила, она была хозяйкой этих львов, она была хозяйкой своего положения».
Ирина Бугримова (1996г.): «Дело в том, что я создала свою школу дрессировки. И я, как мне сразу сказал управляющий, который дал мне добро на мою работу, только одна в клетке «Это героический жанр, и вы должны быть в клетке одна». А когда сейчас и муж, и жена, и детей приводят туда, – это же базар, – уже героизм то исчезает, пропадает».
Борис ФЕДОТОВ, заслуженный артист России: «Когда вот заходит человек в клетку с хищниками, хищник не разбирается это мужчина или женщина. И всё время должен быть человек в напряжении, должен быть человек сконцентрирован, чтобы показать высокий класс дрессуры и не только войти в клетку, но потом ещё и выйти из неё».
Борис БИРЮКОВ, народный артист России: «Если дрессировщику страшно, то дрессировщик должен моментально уходить из клетки и заниматься другим делом».
Борис БИРЮКОВ, народный артист России: «Сейчас у нас и космонавты, и телевидение, всё! А в то время это была героиня, можно сказать. Когда Бугримова приезжала в город, это было паломничество, в кассу стаяли кварталами очереди. Выше не было по значимости».
В одно из последних интервью Ирина Николаевна говорила: «Для меня главным стала работа, я отдавалась ей полностью и никогда не пожалела об этом, хотя и осталась одна. У меня было много трудных моментов в жизни, и я всё переборола, перетерпела, сделала, доказала. Жизнь – это борьба, преодоление весь смысл. Я очень люблю жизнь со всеми её сюрпризами». [T.10.CLIX]