ЗАРИСОВКИ к 7-му АРКАНУ ТАРО
СБОРНИК
АРКАН VIII. Libratio; Карма; Themis; Правосудие; Lex (2); Justice; Иероглиф.
lex omnis aut jubet aut vetat Q всякий закон или повелевает, или запрещает
leges mōri serviunt Pl законы соответствуют нравам
Самый важный закон, который придумали греки – это закон об отчётности. Каждое выборное должностное лицо по окончании действия срока своих полномочий отчитывалось о выполненной работе [T.10.LI]
…во времена Перикла в этой каменоломне было добыто около ста тысяч тонн мрамора.
Согласно записям на камне, который датируется четыреста тридцать четвёртым годом до нашей эры, затраты на добычу и перевозку мрамора превысили четыреста талантов серебра, что равнялось стоимости четырёхсот военных кораблей с полным снаряжением.
Prof. Barbara Barletta, University of Florida: «Сумму ежегодных расходов на строительство Парфенона наносили на каменные параллелепипеды, которые выставляли на Акрополе на всеобщее обозрение. Установленная в Афинах демократия требовала прозрачности государственных трат». [T.13.LXXXV]
То, что тогда приносило китайцам страдание и угнетение, сегодня берегут как сокровище. В архиве провинциального музея в Ухане находятся оригиналы законов периода правления первого императора. Их нашли в могиле юриста, умершего в 217-м году до н.э.
Больше пятисот бамбуковых палочек. На них написано, с каким размахом государство регулировало жизнь своих подданных. За кражу листьев шелковицы полагалось 30 дней принудительных работ, того, кто носил вышитую обувь – били, если кто-то хвалил храбрость врага – его убивали. Сегодня это остервенение, с которым всё регулировали, называют легализмом.
Ксео Джень Джонг (Xiao Shengzhong, Provinzmuseum Wuhan): «Легизм ставил силу закона выше морального воспитания народа. До этого люди жили при политическом строе, основанном на ритуалах и традициях, теперь же жизнь строилась исключительно на законах – они регулировали даже личную жизнь человека. Это была своего рода культурная революция. Когда династия Цинь прекратила своё существование, исчез и легализм, на первое место опять вышли ритуалы».
Ритуальный строй основывался на трудах философа Конфуция. Он учил, что правитель должен убеждать людей своей мудростью и верностью традициям, а не жестокостью и принуждением. Император Цинь приказал уничтожить все труды Конфуция и все книги по истории. Прошлое должно было исчезнуть из сознания нации. Больше написанного слова деспот боялся образованных людей. Чуть позже он нашёл предлог и для устрашения приказал казнить 460 учёных. Ни одно другое преступление императора не врезалось в память китайцев так глубоко. [T.10. XXIX]
«Но есть у Амана один особый аргумент, и он-то здесь явно решающий. Народ этот не просто не выполняет законов царя, у него есть свои законы, и законы эти отличны от законов всех народов. Вот в чём суть проблемы. В те времена (библейские) закон мог быть только религиозным законом. Человек соглашался повиноваться только высшему началу, и, на мой взгляд, он был в этом прав. Само собой разумелось, что у каждого народа свои боги. Иноплеменнику иногда запрещалось, а иногда, напротив, предписывалось молиться и приносить жертвы этим богам, если он живёт среди их народов и обязан чтить их законы. Такие религии народов или языков соответственно называются языческими. Гёте называл их этническими религиями. Но израильский народ, согласно своей религии, не мог чтить иных богов, которые во всеуслышание объявлялись мерзостью. Истинным Богом, причём Богом единым и единственным, был Бог Ветхого Завета, давший Своему народу Свой закон. Вот почему этот закон отличен от законов других народов, признающих существование других богов с другими законами. Очевидно, если Бог один, то он Бог для всех народов, и закон Его всемирен. Такова была мировая религия Ветхого Завета, исповедуемая Авраамом, Исааком, Иаковом, а также Моисеем и Давидом».
В. МИКУШЕВИЧ. [A.114]
Объединяло же эти традиции (ашкеназскую и сефардскую) одно: евреи неизменно, в большей или меньшей степени, испытывали дискриминацию. Многочисленные противники иудаизма постоянно утверждали: Талмуд якобы предписывает не повиноваться иноверцам. Надо сказать, что это обвинение не имеет под собой никакой почвы. Ещё в III веке группа раввинов официально сформулировала принцип «Дина де-малхута дина» («Закон государства – это закон»), согласно которому уложения той страны, где проживают те или иные евреи, обязательны для них, а в некоторых случаях... даже предпочтительны перед Законом религиозным! Иное дело, что сами эти уложения часто ограничивали иудейскую жизнь. Так, практически повсеместно действовали жесткие запреты на обращение в иудаизм, а обратное обращение всячески поощрялось. Иудаизм существовал «из милости» и «под защитой» властей, что только подчеркивало его «неполноценность». В Западной Европе он окончательно обрёл равноправие с другими религиями лишь в XIX, а в Восточной – в XX столетии. В ряде же мусульманских стран ничто не изменилось и поныне.
С. ПАРНЫЙ [A.152]
Несмотря на этот сонм богов и на благочестивый тон всей приписки, несмотря на то, что весь свод выдается за откровение Шамаша, несмотря, наконец, на то, что в затруднительных случаях дело решает клятва «пред богом» (по документам, главным образом, пред Шамашем или Мардуком), всё-таки законы не стоят на теократической основе, чужды религиозного и морализующего элемента, и с этой стороны отличаются от других восточных кодексов, не различающих права от обычая и нравственности. Кодексу чуждо понятие преступления, как греха, отпадения от бога, нарушения его воли; его законы не знают страха божия, не выводят всего права из любви к богу и ближнему, они рассматривают проступки исключительно с точки зрения материального вреда для личности или опасности для государства и общества. В этом отношении вавилонский свод законов резко отпишется от законодательства Моисея с его ярко выраженным религиозным чувством. Это, впрочем, вполне понятно, если мы вспомним, что еврейский закон мы имеем в том виде, в каком он был внесён в священную книгу, тогда как вавилонские законы дошли до нас на современном официальном памятнике, в точных выражениях. Кроме того, в Моисеевом законодательстве видное место отведено сакральному праву, которое на столбе Хаммурапи опущено, так как законодатель имел в виду лишь потребности гражданского населения, а не храмов. Но, будучи по духу далеки от Синая, законы Хаммурапи сходятся Моисеевыми в группировке, во фразеологии, во многих частностях, особенно в принципе наказаний за увечья, за кровосмешение, в постановлениях против имущественного вреда и т. п. Наибольшее количество аналогий приходится на так называемую книгу Завета (Исх. 21-23) и отчасти на Второзаконие; в первой законы редактированы в той же казуистической форме. В некоторых случаях мягче Хаммурапи (например, положении женщины, отношениях детей к родителям), в других – еврейский кодекс, не знающий многих варварских наказаний, относящийся человечнее к рабам и слабым и отменивший для многих преступлений (например, за простую кражу) смертную казнь.
…вообще вавилонское законодательство носит черты жизни, необыкновенно далеко ушедшей вперед в своём развитии; во многих случаях оно производит впечатление нового времени; и вавилонская культура отразилась в нём в чертах, указывающих на близость к нашей, некоторые правовые тонкости потом были повторены только в Риме, в эпоху Антонинов. Между тем, израильские законы указывают на более примитивные условия, и это обстоятельство лишает возможности серьёзно говорить об их заимствовании.
Б. А. ТУРАЕВ [B.120.1]
В индивидуальной психологии А. Адлера (Австрия) отводится исключит, роль так называемому комплексу неполноценности – ощущению индивидом своих органических или психических недостатков. Преодоление этого комплекса путём компенсации рассматривается Адлером как основной фактор психического развития человека, формирования его характера и поведения.