ЗАРИСОВКИ к 7-му АРКАНУ ТАРО
ЗАРИСОВКИ К СТАРШИМ АРКАНАМ
АРКАН X. Testamentum; Kabbala; Fortuna; Regnum Dei; Ordo; Sphinx; Rota Fortunae (Колесо счастья); Иероглиф (Указательный палец человека, Фаллос).
Rota Fortunae
СЕЧЕНИЕ 1 - 21 (3)
На столе стоит чаша из чеканного золота, совершенно почерневшего от времени. Рядом с чашей лежит меч; его клинок, уширяющийся к острию, сделан из матовой платины, ручка из почернелого золота. Кроме этого, на столе лежит сикл (пентакль), – золотая монета с равноконечным крестом в круге; на обратной стороне монеты видна царская корона.
***
В правой руке безумного Путника красуется прочный жезл, на который он не опирается и которым даже не пользуется, чтобы отогнать собаку. Левой рукой Безумец придерживает конец палки, на которой за его плечами подвешен значительных размеров куль. У ног его лежит повергнутый во прах обелиск, но он его не замечает.
За плечами в мешке у Путника лежат атрибуты Мага: меч, чаша и сикл; Путник несет их как ненужный скарб, но почему… [B.24.1]
cōn-sūmo, sūmpsī, sūmptum, ere 1) расходовать, растрачивать, издерживать…; 3) исчерпать…; 6) pass. consumi изнашиваться, стираться, тж. стушёвываться, исчезать, пропадать: consumitur anŭlus usū О (и) кольцо стирается от употребления; altitudo editorum montium totius mundi collatione consumitur Sen вышина больших гор — ничто в сравнении с вселенной…; 8) употреблять, тратить (на что-либо)…; 9) расточать (omnes curas in aliquo С); безуспешно применять, напрасно тратить, терять…; с. ignominiam T испить чашу унижений до дна…
crāpula, ае f (греч.) 1) сильное опьянение, хмель: crapulam edormire С (edormiscere Pl, exhalare С) проспать хмель; crapulae plenus L пьяный, во хмелю; 2) род опьяняющей камеди (примешивавшейся к вину) РМ; 3) чревоугодие, обжорство Aug, Is. [B.32]
*
Crápula – это по определению уничижительный термин с негативным подтекстом. Его происхождение латинское, оно происходит от слова «глупость», а это, в свою очередь, от греческого κραιπάλη. Буквальное значение на этом родном языке – «похмелье». [P.167]
*
κραιπάλη (πᾰ) ἡ тж. pl. 1) похмелье Arst., Plut.; 2) попойка, пьянство Arph., Plut., NT. [B.169]
Станислав ДРОБЫШЕВСКИЙ, кандидат биологических наук: «…появление орудий труда – гигантская тема, которая ключевая в понимании «человечности», потому что одно из главных отличий человека от не-человека – это «орудийная» деятельность.
Живые другие всякие существа, которые тоже имеют «орудийную» деятельность. Самый известный сейчас пример – это новокаледонские вороны, которые палочками достают гусениц из щелей. И подавно огромное количество орудий труда используют обезьяны, причём, не только человекообразные. Например, макаки-крабоеды булыжниками колют ракушки, или капуцины в Южной Америке, которые тоже булыжниками – раковины, орехи.
Ну а человекообразные и подавно. Больше всего на этом поприще отличаются шимпанзе, у которых сейчас зафиксированы больше десятка разных вариантов использования орудий труда, и каждый год, чем больше их изучают, тем больше обнаруживают.
…и поскольку всё это не врождённое, а приобретаемое, и получается с помощью обучения, то ничто не мешает им изобретать это заново. И периодически какая-нибудь группа шимпанзе – форма поведения появляется. В Камеруне шимпанзе научились разбивать черепах об ствол дерева.
Проблема в том, что такой примитивнейший уровень использования орудий труда в археологическом виде мы, скорее всего, никак не заметим. То есть, если шимпанзе колет орехи камнями, эти камни валяются, как попало: берёт, использовала, бросает. Хотя известно, что некоторые шимпанзе старательно что-то подбирают, хранят даже эти камни, к ним возвращаются, но, всё равно, внешне они не обработанные. Палка, обработанная зубами, сгниёт и, в принципе, в археологическом виде мы это не зафиксируем никак.
К сожалению великому первые этапы «орудийной» деятельности, которые неизбежно были и заняли миллионы лет скорее всего, от нас ускользают напрочь. И у нас есть всяческие первые двуногие существа – сахелантропы, оррорины, ардипитеки и австралопитеки, которые, наверняка что-то такое делали, потому что в принципе у них размер мозга нормальный, и примерно такой же, как у современного шимпанзе, но никаких доказательств нет.
А археологически мы фиксируем только тот момент, когда появляются настоящие изготовленные каменные орудия труда. Причём, что существенно, именно каменные, потому что они-то и сохраняются. При этом, скорее всего, параллельно существовало великое множество и всего остального (бамбука, кости).
…эти самые древнейшие каменные орудия труда далеко не факт, что принадлежат нашим предкам. Потому что часто мы их находим либо вне ассоциации с кем либо, либо мы находим следы действия этих орудий (допустим, надрезки на костях антилоп), либо мы находим и орудия, и ассоциации, но не с предками человека. И самые древние орудия труда именно таковы. С датировкой три миллиона триста тысяч лет назад найденные в Восточной Африке, в Кении ассоциации с остатками Кениантропа. Kenyanthropus platyops – такой своеобразный австралопитек, в принципе, не сильно отличающийся от стандартного афарского австралопитека, но с некоторой, всё же, спецификой, которая позволяет говорить, что, скорее всего, это не был наш прямой предок. Это, скорее всего, тупиковая линия. И при этом у него самые древние орудия труда – здоровенные, массивные, тяжеленные – три-пять килограммов весом, но при этом изготовленные по-настоящему, со сколами. Но, скорее всего, использовавшиеся, как-то не так, как это делали наши предки гораздо позже. У наших предков первые орудия труда – чопперы – сделаны с острых режущим краем, чтобы можно было что-то скоблить, резать, пилить: скорее всего, мясо срезать (кости со следами этих надрезов, в общем-то, и находим). А у кениантропов это были такие здоровые молотки: у них нет режущего края – есть рабочая площадка, но она не режущая.
Современные шимпанзе-самки чаще используют камни для разбивания орехов, чем самцы, потому что у самцов и так челюсти здоровенные – и так разгрызёт.
А следующая «орудийная» деятельность возникает только два миллиона шестьсот тысяч лет назад, уже, видимо, у наших предков». [P.125.369]
…либо мир устроен неправильно, либо мои представления о нём неправильны. Но ведь за торжество и победу этих представлений лучшие из лучших жизнью жертвовали! Вера в добро вечно живёт!
Две истины есть в мире: истина духа – и истина факта. Истина того, у кого в руке в нужный момент оказался меч, – и истина того, кто не дрогнув встречает этот меч с поднятой головой. Один побеждает – второй непобедим. И две эти истины, каждая права и неколебима по-своему, никогда не сойдутся…
Это как клещи, две неохватные плоскости – небо и земля, твёрдые, бесконечные, плоские: сошлись вместе, давят меня, плющат, темнеет в глазах, не вздохнуть, тяжко мне, темно, безысходно…
Михаил ВЕЛЛЕР [B.94.5]
Такого рода изваяния некогда были привычным элементом южнорусского пейзажа. Сейчас их можно увидеть в музеях Краснодара и Астрахани, Ставрополя и Москвы, Таганрога и Ростова. По подсчётам специалистов до сегодняшнего дня таких скульптур сохранилось около тысячи. На первый взгляд эти каменные идолы похожи друг на друга, но более близкое знакомство с ними показывает, что это совсем не так. Не смотря на условность и обобщённость, каждая фигура индивидуальна. И самое удивительное в том, что этот совокупный автопортрет оставил нам народ, не знавший оседлости, городов и каменного строительства – народ-кочевник. В русской исторической традиции его название «половцы».
Вадим ТРЕПАВЛОВ, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН: «Половцы, – вот эти грозные беспокойные соседи древнерусских княжеств, – это конгломерат, сообщество самых разных по происхождению племён. В основном они считаются тюркскими по языку, но наверняка там были и включения древних угров, и каких то тюркизированных иранцев, но в целом они представали перед внешним миром как тюрки. И в исторической памяти народов половцы, прежде всего, или кипчаки остались как тюркские народы».
Во время господства половцев в южнорусских степях, эта территория носила название «Дешт-и-Кипчак», что по-русски передавалось как «Поле половецкое».
Тюркское имя Кипчак является самоназванием и в русских летописях не упоминается. В двенадцатом веке Поле половецкое занимало огромное пространство. На западе половецкие кочевья доходили до Ингульца, а основная масса кочевников была сосредоточена на левом берегу Днепра и по берегам Сиваша. На востоке кочевья доходили до Волги, но большинство находились на Донце и его притоках. Северная граница почти вплотную подходила к границе Руси, а южная шла по берегу Азовского моря. Первоначальной их родиной были земли севернее Алтая в Прииртышье. Предки половцев в четвёртом – седьмом веках кочевали в степях между отрогами Монгольского Алтая и Восточного Тянь-Шаня, и были известны в китайских источниках под именем «Сеяньто». В 630-м году они образовали своё государство, которое вскоре было уничтожено Китаем и племенами уйгуров. Спасаясь от преследования победителей, они ушли в верховья Иртыша и в Восточно-казахстанские степи. Там они кочевали на территории Кимакского каганата, однако нажим монголоязычных кочевых племён дал в начале одиннадцатого века новый толчок миграции на запад. Кипчаки и подвластные им племена были захвачены этим движением. К тридцатым годам одиннадцатого века они стали хозяевами всей степи от Иртыша до Волги и в последующие десятилетия начали осваивать Восточноевропейские степи.
Кочевой образ жизни сформировал у всех степняков сходный быт. Это в первую очередь касалось устройства их жилищ. Оптимальная, раз найденная конструкция переносного дома – это юрта.
Если скифский мир оставил нам – современным людям – величественные курганы-могильники на всём огромном пространстве своего обитания от Алтая до Дуная, и именно курганы главный источник наших знаний о быте и культуре скифов и родственных им народов, то тюрки-кочевники оставили после себя значительно меньше археологических следов. Двигавшиеся по степному коридору начиная с четвёртого века, и сменяющие друг друга волны кочевых племён – сначала гунны, следом авары, а потом печенеги, половцы и монголы – городов, как известно не строили, а сезонные стоянки-кочевья не могли оставить нам сколько-нибудь заметных следов.
Тем более ценными свидетелями стали для нас, оставленные во множестве именно половцами, каменные идолы. Каменные статуи изображали как мужчин, так и женщин, – стоящих или сидящих, державших ритуальный сосуд у живота.
Обилие каменных идолов, оставленное половцами, ясное свидетельство развитого культа предков. Почитание предков – составная часть языческой религии, которую исповедовали тюрки-кочевники евразийских степей. Почему именно половецкие идолы стояли в восточноевропейских степях? Надо полагать, что культ предков, как составная часть тенгрианства – языческой тюркской религии – был по каким-то причинам у половцев более актуален, чем у других кочевников. Половецкие каменные изваяния в своём большинстве относятся к одиннадцатому – началу тринадцатого века. И это именно тот период, когда половецкое присутствие в южнорусских степях достигло своего апогея.
Но археологам известны и более древние предки половецких идолов. Их возраст и местонахождение проливают свет на загадочный и спорный вопрос истоков древнетюркской культурной общности. Особенно интересны в этом смысле каменные скульптуры восьмого-девятого веков, обнаруженные на территории российского и монгольского Алтая. Многолетние изыскания новосибирских археологов под руководством Владимира Кубарева дали в этом регионе сотни уникальных находок. Их анализ приоткрывает завесу тайны. Два вопроса до сих пор остаются открытыми: с какой целью ставились «каменные бабы», и что означает почти обязательная чаша, прижатая к животу идола.
Владимир КУБАРЕВ, доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИАЭТ СО РАН: «Это была поминальная посуда, он как бы присутствовал на своих поминках. Он сидел – обычно сидящие, они маленькие, низкие изваяния, – сидел на своих поминках, а перед ним мы нашли несколько керамических горшков, целых совершенно, серебряные сосуды даже нашли, перед ними при раскопках. Сидели родственники кружком, как обычно алтайцы, жгли костёр, кидали жертвенную пищу. Также поминки проводились и у алтайцев. Причём они проводились ни где-то на кладбище, а где он умер: вот в степи умер, и там можно встретить одинокую «каменную бабу» – каменное изваяние».
…идол был не надгробием, а культовым изваянием, смысл и функции которого были значительно шире. Это похоже подтверждают и стихи современника половцев арабского поэта двенадцатого века Низами:
…и приходят кипчаков сюда племена,
И пред идолом гнётся кипчаков спина,
Пеший путник придёт или явится конный, –
Покоряет любого кумир их исконный,
Всадник медлит пред ним, и, коня придержав,
Он стрелу, наклоняясь, вонзает меж трав.
Знает каждый пастух, пригоняющий стадо,
Что оставить овцу перед идолом надо…
В однообразном степном пространстве каменные изваяния, видимые издалека, возможно служили и иной цели.
Игорь ГРАЧЁВ, руководитель археологической экспедиции (МАЭ РАН), заместитель директора Хакасского республиканского краеведческого музея им. Л. Р. Кызласова: «Поскольку всегда вот эти вот камни на курганах являлись какими-то пространственными ориентирами, их очень часто использовали как межевые знаки. Очень часто мы находим тамгаобразные знаки. Тамга – это знак собственности, часто такими же знаками таврили скот.
…и, соответственно, ставили их на курганы, чтобы обозначить свою территорию». [T.10.CLXXVIII.3]
Археологи высказали предположение, что в верховьях реки Исети находились культовые зоны чудских племён. Одним из доказательств этой версии они считают тамги – культовые каменные чаши, куда во время церемоний сливалась кровь убитых животных. Предметы культа, в периоды между празднествами, хранились в каменных подземельях…
Проф. А.А. Малахов, доктор геолого-минералогических наук [B.165.4]
***
Prof. Richard Holmes, Cranfield University, Military Historian: «Мечи всегда имели огромное значение в военной истории. Они как мост связывали почти все культуры, и только в последние двести лет были уже не так важны на поле боя. В некотором роде меч является олицетворением войны…» [T.17.XXVI]
Аркадий ШИПУНОВ, академик РАН, доктор технических наук, генеральный конструктор Тульского Конструкторского бюро приборостроения, Герой Социалистического Труда: «Всё оружие, которое разработано и сделано тридцать лет назад, нужно всё выбросить на свалку.
Флотоводцы Нахимов и Корнилов парусный флот, которым побеждали турок, взяли и утопили. И правильно сделали. Потому что у противника были уже пароходы – паровые корабли. Вот что такое разница в техническом уровне…» [T.1.IV.2]
Divina Essentia – le Fou (Безумный)
…замечательно, по-моему, сформулировал ответ. Он выразился так: человек считает себя Богом, и он прав, потому что Бог в нём есть. Считает себя свиньей – и опять прав, потому что свинья в нём тоже есть. Но человек очень ошибается, когда принимает свою внутреннюю свинью за Бога.
Виктор ПЕЛЕВИН [B.51.18]
Иероглиф (Человек) – le Fou (Безумный)
Валерия МУХИНА, академик РАО, доктор психологических наук: «…личностью может считать себя тот человек, у которого есть система ценностных ориентиров в мире по отношению к себе в мире, по отношению «Я и другие», по отношению «Я и Человечество (и, там, люди)», ценностные представления о том «Каким должен быть мой Путь». Но этого мало, потому что думающий человек может сформулировать эти вещи. Нужны ещё личностные качества, которые позволят реализовать себя в этом выбранном направлении.
…и для того, чтобы поступить в соответствии с твоим выбором, нужно обладать ещё Волей». [T.10.CI.103]
Иероглиф (Человек) – Materia
Евгений АНИСИМОВ, доктор исторических наук: «…перед митингом, на котором выступали Гагарин и Фидель, Фидель спросил Гагарина, как долго он облетал вокруг Земного шара. Тот сказал: «За полтора часа» – «Ну, так я сделаю три витка». И действительно, Фидель говорил четыре с половиной часа. Те, кто его слушал, кто видел, говорили, что это необыкновенное зрелище. Это был «театр одного актёра» с аудиторией в полмиллиона человек. Под чёрным небом, на котором сиял Южный Крест, с океана дул тёплый ветер – атмосфера необыкновенного праздника. То, что говорил Фидель, – это не так важно, – это были обычные фанерные коммунистические лозунги, никто это не запомнил.
…да и Фидель с годами изменился в нашем восприятии: майорская форма, в которой он неизменно появлялся на экранах, стала казаться опереточной – под ней скрывался обыкновенный латиноамериканский диктатор, для которого не идеи социализма, а власть было главным. Да и мы повзрослели. Романтическая революция не состоялась, но её след ещё долго жил в наших душах». [T.10.CCLV.3]
**
**
le bateleur – Furca
Кора ЦЕРЕТЕЛИ, кандидат искусствоведения, историк кино: «Он был княжеского рода, но его ветвь была такая, обедневшая. И как это принято в Грузии мальчика содержали и воспитывали родственники…»
Евгений МАРГОЛИТ, кандидат искусствоведения, историк кино: «Наверное, в амплуа Геловани, досталинском, и заключается вся катастрофичность его судьбы, и парадокс. Всё дело в том, что Геловани был вовсе не актёр на героические и монументальные роли при всей своей фактуре, он был актёр, что называется «характерный», яркий характерный актёр. С очень хорошим чувством комического, что, между прочим, и дало ему возможность очень небезуспешно работать в кинорежиссуре».
Кора ЦЕРЕТЕЛИ, кандидат искусствоведения, историк кино: «Михаил Геловани был безумно не похож на Сталина. Он был светлокожий, с очень гладкой светлой кожей, и брюнет в то же самое время: среди грузин много таких. Очень пластичный, хорошо сложён и с длинной шеей. И вот это всё потом надо было категорически подгонять под образ Сталина, и делать его похожим, и, вместе с тем, вот таким заретушированным, чтобы все его недостатки были заретушированы».
Военный френч, галифе, заправленные в хромовые сапоги – вот та одежда, в которой Геловани теперь проводит все дни и вечера, дома отрабатывая в зеркалах походку и жесты, наблюдая страх и восхищение членов семьи и многочисленных гостей.
Евгений МАРГОЛИТ, кандидат искусствоведения, историк кино: «Ещё не существует законченного образа Сталина, в отличии от ленинского, в массовом сознании, даже к середине тридцатых. И кино формирует его в первую очередь исходя даже не столько из плакатов, сколько из живописных Ахровских полотен».
Осенью тридцать восьмого года картина «Великое зарево» была закончена и представлена на суд Первого Зрителя страны. Реакция Сталина оказывается непредсказуемой: по окончании фильма он встаёт и направляется к выходу из зала. Уже в дверях останавливается и произносит: «А я и не думал, что, оказывается, товарищ Сталин такой обаятельный». И, после паузы: «Хорошо».
Борис КРИШТУЛ, доцент ВГИКа, Заслуженный работник культуры РФ: «Всё отношение к кинематографу у Сталина изменилось в двадцать девятом году. Вот, с двадцать девятого года он понял, что кинематограф – это его рупор. Он попадал в хронику, и, конечно, был недоволен, потому что на фоне других, рядом с ним членов Политбюро, он выглядел неказисто. Поэтому снимался мало, поэтому художники рисовали его портреты, совершенно не имеющие ничего общего с реальным Сталиным: не было ни следов оспы… Был красавец-грузин. Поэтому всё шло к тому, что появится актёр, который воплотит его совершенно другим типажом на экране. И Геловани в этом отношении именно победил, – красивостью».
С картины «Великое зарево» начинается не только восхождение актёра Геловани к славе, но и переписывание истории Большевистского движения. На экране появляется молодой Сталин – несгибаемый революционер и мудрый политик, – у которого сам Ленин ищет поддержки и одобрения. Роль Сталина в подготовке революции преподносится, как особо важная, в то время как Ленин становится проходным и малозначительным персонажем.
Евгений МАРГОЛИТ, кандидат искусствоведения, историк кино: «Уже в «Великом зареве», в тридцать восьмом году модель отработана, причём отработана, ну, я сказал бы, с недипломатичной откровенностью. А потому что актёр Театра Русской драмы тбилисского Мюффке в роли Ленина, он просто в отличие от блистательных Щукина и Штрауха, он просто: А) суетлив; Б) функция его заключается в том, чтобы поддакивать Сталину».
Любимым развлечением актёра Геловани становится внезапное появление в коридорах киностудии в полном костюме и гриме. Молча с трубкой в руке он проходит мимо ошеломлённых сотрудников, оценивая степень произведённого эффекта. Такие спектакли со временем станут неотъемлемой частью его жизни.
…ни слова о работе над ролью: роль уже давно сама работает над исполнителем – «Метод глубокого погружения в образ» делает своё дело. Для внутреннего ощущения близости вождя не нужен грим, Геловани уже не всегда может отделить портрет от прототипа. Актёр признаётся режиссёру Григорию Козинцеву, что порой доходит до галлюцинаций: ему всё время кажется – Сталин где-то рядом – ходит, следит, контролирует его. Теперь регулярным ночным кошмаром Михаила Геловани становится явление Отца Народов с презрительной усмешкой: «Передразниваешь, Мишико»
Евгений МАРГОЛИТ, кандидат искусствоведения, историк кино: «Геловани просыпался в холодном поту. Ну, конечно, вполне логично, то есть играешь ты ныне живущего вождя… Так или иначе – игра это есть передразнивание. Причём, особенно, когда речь идёт о «характерном» актёре».
Единственная встреча Геловани и Сталина произойдёт в сорок шестом году после выхода на экраны фильма «Клятва». По дороге на дачу в Зубалово Сталин с подачи Берия распорядится привезти туда Геловани. Актёра привозят к накрытому столу. Сталин пристально изучает своего кинодвойника и приглашает за стол.
…Михаил Геловани не становится исключением: он сильно хмелеет, оживляется, и, вместо того, чтобы спеть любимую сталинскую «Сулико», начинает срывающимся голосом, и каждый раз вскакивая, произносить здравицы – «В честь гениального Зодчего Нового Мира», «Величайшего Полководца», «Корифея Науки» и «Лучшего Друга детей». Сталин сильно разочарован. Позже, когда Геловани увезут, он скажет Чиаурели: «Обидно Мишико, очень обидно. Недалёкий, слабый человек ваш тёзка, изображающий товарища Сталина». Вскоре в разговоре с главным киноначальником Большаковым Сталин недовольно замечает: «У Геловани сильный грузинский акцент. Разве у меня такой акцент? Подумайте о подходящем актёре на роль товарища Сталина. Лучше всего из русских». В кино начинаются поиски нового исполнителя Главной роли страны.
Евгений МАРГОЛИТ, кандидат искусствоведения, историк кино: «…и, наконец, был Алексей Денисович Дикий, актёр Мхатовской школы, актёр в кино на роли вождей и полководцев. Он, собственно, начинает в «Ленине в Октябре» рабочего Матвеева играть, тут его забирают прямо со съёмок в лагерь, и из лагеря через лет пять освобождают, чтобы он сыграл Кутузова, потом адмирала Нахимова – фильмы, отмеченные Сталинскими премиями, – и, естественно, прямой путь ему играть Сталина.
Вот это Сталин, который, естественно, был главный – Главное Слово принадлежит ему – и, конечно, это Слово должно быть произнесено литературно, правильно, с правильной дикцией, неикаверканностью. Потому что, опять же, вот, эта искаверканность акцентом – это показатель Младших Братьев, а он, прежде всего, Отец Всех Народов имеет главного Старшего среди равных».
Но как актёру, Дикому было абсолютно нечего играть в этой роли. Впоследствии он не раз повторял, что ему приходилось изображать не человека, а гранитный памятник.
Но образ Сталина, который создал Геловани, уже укоренился в массовом сознании: жёсткие рамки клише диктовали свои правила, и Сталин понимает это – Геловани не остаётся без работы. Хотя в узком кругу друзей актёр сетует, что он – потомок древнего княжеского рода – вынужден играть Сына сапожника. Но больше ему не предлагают ничего…
Юрий БОРЕВ, писатель, доктор филологических наук: «И предание, я не знаю, правда ли это, но предание говорит, что он страшно боялся, что в Мавзолее лежавший Сталин начнёт портиться – ему это снилось ночами, – что тело Сталина портится, его плохо забальзамировали, и что его убьют, положат в гроб, чтобы он исполнял роль Сталина. Он, видимо не мог избавиться от этого ужаса и от этого образа, и считал, что, вот, он должен будет исполнять роль». [T.10.CCLXV]
Magus (Шаман) – le Fou (Безумный)
Dr. Julie Holland, NYU, School of Medicine: «…это страх изменённого состояния сознания, из которого нет возврата. Это страх неизвестного, это страх потери контроля – эти страхи всеобъемлющие».
Наряду с физической угрозой страх изменённых психических состояний является причиной того, что многие изменяющие сознание препараты считаются запретными.
Но в некоторых сообществах не боятся полного изменения сознания, – его используют. И чтят вещества, которые его вызывают.
В большинстве стран марихуана – это вредный наркотик, но на фестивале Шиваратри, она священна. Это дар богов. Шива – одно из трёх индуистских божеств.
Во многих религиях ассоциировать бога с наркотиками было бы запретно. Но Шива был известен как «Повелитель банга». Бангом здесь называют марихуану. Шиву часто изображают с полузакрытыми глазами, большинство считает, что это означает медитацию, но некоторые утверждают, что это из-за марихуаны. И согласно некоторым интерпретациям священных индуистских текстов, Шива употреблял в пищу листья конопли.
…для посторонних мысль о галлюцинациях может быть пугающей, но для племён пиароа, которые с рождения подготовлены к этому, это не так.
Dr. Marlene Dobkin de Rios, UC Irvine: «Шаманы, вероятно, являются старейшими специалистами в истории человечества. Шаманы используют галлюциногенные вещества, чтобы по своему желанию входить и выходить из транса – входить в изменённое состояние сознания, где они могут общаться с духовными силами.
В племенных обществах Амазонии ко времени, когда человек готов испытать аюхаско или йопо, он не столь невинен. С младенчества они слушали людей, у которых уже был подобный опыт. И это сводит к минимуму такие вещи, как плохое путешествие или неудачный трип (англ. bad trip), который случается с молодёжью нашего общества при употреблении ЛСД».
Prof. Ariel Glucklich, Georgetown University: «Если человек использует наркотик для развлечения и его не учили ожидать духов и союзников, ожидать которых обучали шамана, тогда они изменяют химию мозга, не вкладывая никакой дополнительной информации. Некоторые из этих трипов на самом деле очень опасны и ведут к психозам, потому что нет соответствующей подготовки, нет указателей. А это очень-очень важно». [T.21.VIII.9]
Vir (Энергия) – le Fou (Безумный)
Маврикий – вулканический остров в Индийском океане – родной дом «додо» (Маврикийский дронт). Предки птицы выглядели как большие голуби и поселились на этом острове миллионы лет назад. Много еды и ни одного хищника – рай для «додо».
Профессор Джулиан Хьюм – эксперт по «додо». Много лет он пытается восстановить жизнь исчезнувшей птицы.
Dr. Julian P. Hume, Natural History Museum, London and Tring: «Считается, что «додо», всё равно, был обречён – неприспособленная, жирная, уязвимая птица. Всё неверно: «додо» был прекрасно приспособлен к своей среде – это, отнюдь, не медлительная «соня», бродящая по родному острову. «Додо» был очень активен: для лесов Маврикия «додо» стал тем же, чем для нас крупные млекопитающие – он ел фрукты с земли. Вообще, вся жизнь «додо» связана с «пребыванием на земле», именно поэтому птица разучилась летать. Полёт требует от птиц больших затрат энергии: природа всегда консервативна – если источник энергии не нужен, она от него избавляется. Мускулы груди, без которых невозможен полёт, крепятся к (этой) кости. Обычно на ней есть гребень, к которому и крепится мышца. Но «додо» в ней не нуждался, и гребень исчез. Грудные мускулы у него были маленькие (маленькие крылья, если сравнить с телом птицы). «Додо» был отлично приспособлен к дому, но только к нему: если бы на остров не пришли люди, «додо» и сейчас бы свободно гуляли по Маврикию».
Но в семнадцатом веке на остров прибыли европейские поселенцы. Они приняли мягкий нрав и бесстрашие птицы за глупость: её даже назвали «додо» – по-португальски это значит «чокнутый», «дурак». На птицу навесили ярлык.
Европейцы привезли на остров новых животных: крысы, собаки и свиньи нападали на «додо» и их гнёзда, пожирали яйца.
Dr. Julian P. Hume, Natural History Museum, London and Tring: «Миллионы лет «додо» прекрасно жил в своём домашнем лесу. Внезапно на него стали нападать неизвестные животные, и птица не знала «что делать». Поэтому первое упоминание о «додо» относится к 1599-му году, а последнее появилось всего через восемьдесят лет – вид полностью уничтожили. О чём это говорит? – Мы, люди, ставим себя выше природы. На самом деле, в долгосрочной перспективе мы, скорее всего, окажемся такими же уязвимыми, если произойдут резкие изменения на планете. И мы вполне можем повторить судьбу «додо». [T.10.CCCLXXXI.1]
Natura naturans – Signum
Алексей МАСЛОВ, доктор исторических наук, академик РАЕН: «…старший ученик его написал замечательное четверостишье о том, что надо протирать…
…это поэтическое произведение, но смысл заключался в том, что надо постоянно протирать зеркало своего сознания, чтобы там на нём не осела пыль. Мирская пыль. В общем, это правильный, очень мудрый стих, который говорит о том, что Мир нас всё время загрязняет, и мы должны за счёт медитации, за счёт практики всё время стирать эту «мирскую пыль».
Молодой Хуэйнэн, пробегая мимо этой галереи, кстати говоря, он совсем не умел читать, он говорит: «Что здесь написано?» Ему кто-то прочитал. Он говорит: «Эка ерунда!» И попросил кого-то записать ответ на это четверостишье, где написал, что Природа Человека – изначальная Природа – пуста. Так откуда же взяться пыли? – спросил. И это было в известной степени откровение, потому что он типологически поднялся над понятием Самосовершенствования. Он поднялся в сторону постоянной связи с Мистическим миром. Надо не протирать себя, то есть, делая усилия, надо взять и вернуться однажды просто к изначальному лику – к незагрязнённому, к незамутнённому – и тогда ты постоянно будешь это соблюдать, иначе тебе действительно каждый раз придётся, каждый день полировать своё зеркало сознания.
Пятый Патриарх увидел, что кто-то написал, выяснил, что это молодой послушник Хуэйнэн, который работает на «заднем дворе», и, как гласит легенда, ночью призвал его к себе в келью и сказал: «Ты унаследуешь патру и рясу (то есть рясу и чашу для подаяний) нового Патриарха. Но если все узнают, что я передал её тебе, тебя убьют. Ты должен бежать». И передав ему статус и титул Шестого Патриарха, он отправил его ночью из монастыря. Сам перевёз его на лодке на другую сторону реки, а это тоже буддистский символ – перевести через «Море грехов и страданий», – и сказал: «Дальше, ты сам».
Хуэйнэн не был даже пострижен в монахи и стал Шестым Патриархом. Это символ того, что даже «не монах» может стать Патриархом…» [T.10.CI.120]