ЗАРИСОВКИ к 7-му АРКАНУ ТАРО
ЗАРИСОВКИ К СТАРШИМ АРКАНАМ
АРКАН II. Изида; Gnosis 3; Врата Святилища (la Porte du Sanctuaire); Папесса (la Papesse); Divina Substantia; Femina; Natura naturata; Иероглиф (Рот Человека).
Gnosis (Книга - Знание, Гностицизм 2)
ērudītio, ōnis f [erudio] 1) просвещение, образование, обучение C, AG etc.; 2) просвещённость, учёность, познания Q, Su etc.: summam eruditionem sitam censere in aliquā re C усматривать в чём-либо высший уровень культуры. [B.32]
Великая культура, развившаяся в нижней части переднеазиатского Двуречья, обыкновенно называется вавилонской. Это имя условное. Вавилон был лишь последним звеном её многовекового развития и её центром в более близкое к нам время. Сфера её влияния была весьма обширна и географически и хронологически. Она была основной в Передней Азии; влияние её сказалось и в классическом мире, в гностических системах первых веков христианства, даже, может быть, в исламе и в средневековой Европе.
Вавилонская религия должна была носить сложный характер, так как она в своём окончательном виде была результатом взаимодействия двух рас и, кроме того, продуктом тысячелетней культуры. Вообще, разобраться в истории её развития едва ли возможно.
*
В народе суеверие продолжало господствовать и прогрессировать. Магические тексты, заговоры против болезней и т. п. пережили язычество и остались в наследство коптскому христианскому Египту; ещё в VIII в. н. э. были в ходу тексты, в которых наряду с именем Иисуса Христа встречаются Исида и Нефтида и языческие мифологические намёки. И гностицизм не малым обязан египетским суевериям. В это время под влиянием греков входит в обычай инкубация и особенно прививается при серапеях, но и в других культах находит себе радушный приём; само собою разумеется, что древнее туземное суеверие – зоолатрия процветает больше прежнего
*
Поздний клинописный текст, написанный не раньше персидского времени и представляющий песни об освобождении от Элама в эпоху Хаммурапи, даёт, кажется, те же имена, что и 14 гл. книги Бытия, и указывает на интерес к отдалённому прошлому. Ещё в VI в. н. э. «последний язычник», философ Дамаский, принуждённый удалиться с афинской кафедры в Персию, мог по каким-то источникам сообщить удивительно верные и восходящие к правильному пониманию клинописных данных сведения о вавилонской космогонии. Но в это время халдейская премудрость уже угасла, по крайней мере, в своём классическом виде. Всё изложенное нами выше имеет в виду Вавилон и его ближайшие священные пригороды, отчасти Сиппар. Многие другие священные города уже в раннюю эллинистическую эпоху потеряли своё значение. Так, раскопки американцев в Ниппуре обнаружили, что знаменитый древнейший храм Энлиля уже в начале II века перестал быть святилищем и хранилищем древней культуры; его место наполнено греческими изделиями, не имеющими никакого религиозного значения. В арсакидское время на месте храма были устроены крепость и дворцы, один, вероятно, восходящий к селевкидскому времени, кругом раскинулось кладбище парфян с их своеобразными глиняными эмалированными саркофагами-башмаками и глиняными фигурками лошадей и всадников. Эта же судьба выпала на долю, вероятно, и других храмов. Только Харран уцелел со своим культом Сина до XIII века, приспособив старую религию к новым потребностям и открыв дверь внешним – эллинским и персидским влияниям. На юге аналогичное явление представляет своеобразная религия Мандеев, подобно харранцам известных под именем сабиев и с этим именем упоминаемых в коране в числе одной из трёх, сравнительно терпимых и имеющих священное писание религий (иудейство, христианство, сабизм). Мандейство, теперь имеющее характер монотеистической религии и насчитывающее в Хузистане около 4 000 последователей, как показывает самое имя («Мандей» этимологически – «гностики») – гносис, сделавшийся народной религией и составившийся из элементов главным образом древневавилонских, подвергшихся влиянию парсизма, иудейства и христианства. Вавилонская космогония и теогония всё ещё в нём заметна под прикрытием библейских имён, несмотря на то, что многие древние вавилонские боги (Син, Истар, Дильбат, Нергал, Набу, Бел) помещены в ад, как тёмные силы. Мандеи имеют священное писание – книгу «Гинза» и обширную богословскую и магическую литературу. «Царь света», с описания величия которого начинается Гинза, – древний Ану. Христос мандеев – Хибиль Зива, спаситель и возвышенный, напоминает Мардука; он – возлюбленный сын, пастырь, слово жизни, творец мира, сходивший в ад. Мифы, рассказываемые о нём, напоминают эпос о Тиамат и о Гильгамеше. Он тожественен и с Иоанном Крестителем, единым истинным пророком мандеев, почитание которого является одним из плодов влияния христианства и представление о котором отвечало древней вере вавилонян в очистительную силу воды. Крещение – главное таинство мандеев, но оно имеет в виду не веру и покаяние, а представляет теургико-магическое действие с целью проникновения в тайны царства света посредством воды, элементу царя света. Последний, опять-таки, ни кто иной, как древний Эа, бог глубины, воды и премудрости…
7 планет у мандеев существуют со своими вавилонскими именами и 7 отделений ада («Матарта» – «Тюрьмы») также соответствуют семи вратам его у вавилонян. Прохождение по ним необходимо для души, страждущей под господством «семи» и жаждущей взойти к «первой Жизни». Причащение у мандеев – также древневавилонского происхождения, стоящее вероятно в связи с богом Эа и учением о его «хлебе жизни». Вавилон и Мардук вообще играли видную роль в гностицизме. Манихейство, обошедшее весь свет, и в виде богомольства зашедшее в славянские земли, коренится не только в парсизме, но и в халдействе. Еврейская каббала также едва ли идёт не отсюда, во всяком случае, в Талмуде и Мидраше постоянно находят всё новые и новые доказательства вавилонского влияния. И суеверия, воплотившиеся в находимых на вавилонской почве чашах с магическими еврейскими и арамейско-мандейскими надписями, выдают влияние халдейской демонологии.
Б. А. ТУРАЕВ [B.120.1]
…первые три века от Рождества Христова остались в памяти Церкви не только как «Эпоха Гонений», это было время возникновения и развития христианской литературы, становления богословия. И, кроме того, этот период ознаменовался возникновением первых ересей.
Наиболее древние и авторитетные памятники – те, что вошли в состав Нового Завета – все они были написаны на греческом языке не позднее конца первого века. Наряду с каноническими текстами широким распространением пользовались сочинения, получившие названия «Апокрифов». К их числу относятся, например, Евангелия Фомы, Филиппа, Петра, Никодима, Иакова. Это памятники очень разные, как по происхождению, так и по содержанию, их судьба в христианской Церкви также была разной. Те, что имели еретическое происхождение, были осуждены Церковью и изъяты из употребления. В то же время, те апокрифы, чьё содержание не противоречило церковному учению, хотя и не вошли в Новозаветный канон, сохранились в церковном Предании в опосредованной форме. Многие их идеи вошли в литургические тексты.
Следующим пластом раннехристианской литературы стали сочинения мужей апостольских, живших во втором веке. Некоторые из них, как, например, Папий Иеропольский, ещё застали в живых кого-либо из апостолов Христа. Другие, как Игнатий Богоносец, стали преемниками поставленных апостолами епископов.
Во втором веке Церковь столкнулась сразу с несколькими ересями, которые современные учёные объединяют в понятие «Гностицизм».
Гностические системы значительно отличались одна от другой, однако общим для них было сочетание отдельных элементов христианства с элементами восточных религий, оккультизмом, магией и астрологией. Для большинства из них было характерно представление о двух равновеликих силах, которые движут мирозданием – Силе Добра и Силе Зла. Доброго Бога, явленного во Христе и владеющего Духовным миром, гностики противопоставляли злому Богу Ветхого Завета, чья власть простирается на Материальный мир. У них отсутствовало при этом представление о Человеке как о существе, наделённом Свободной волей: человек рассматривался скорее как игрушка в руках добрых или злых сил. Личность Христа ни в одной гностической системе не занимала центральное место. Его духовно-нравственные учения вплетались в фантасмагорические построения гностиков, поэтому гностики не довольствовались теми евангелиями, которые употреблялись в церкви, но создавали свои собственные, альтернативные. Одним из таких было Евангелие от Иуды, сохранившееся в переводе на коптский язык…
Учителя Церкви противопоставили лжеименному гнозису стройную систему христианского богословия, основанную на книгах Нового Завета и Священном Предании. Одним из главных борцов против гностицизма был епископ Лиона – мученик Ириней – автор пятитомного собрания книг «Против ересей». Верность церковному Преданию выдвигается Иринеем в качестве основного критерия истинности учения.
«…не должно искать у других истины, которую легко получить от Церкви, ибо Апостолы, как богач в сокровищницу, вполне положили в неё всё, что относится к истине, так что всякий желающий берёт из неё питие жизни. Она, именно, есть дверь жизни, а все прочие (учители) суть воры и разбойники.
Что же? Если бы возник спор о каком-нибудь важном вопросе, то не надлежало ль бы обратиться к древнейшим церквам, в которых обращались Апостолы, и от них получить, что есть достоверного и ясного относительно настоящего вопроса? Что если бы Апостолы не оставили бы нам писаний? Не должно ли было следовать порядку предания, преданного тем, кому они вверили церкви?» Ириней Лионский [T.10.CCCVII.2]
За время, минувшее после пирамид, построенных за двадцать пять веков до нашей эры, менялись религиозные концепции, и разные боги правили в разные эпохи, но миф об Осирисе не был стёрт временем, хотя имя «Осирис» постепенно заменили на «Серапис».
Robert Bauval, co-author «The Orion Mystery»: «Храмы Сераписа и Изиды можно найти в Великобритании, Германии, Франции. С первого века нашей эры этот культ, борясь с крепнущим христианством, распространился по всей Римской империи. Он даже и на христианство повлиял: в христианстве возникло течение, где главенствовала идея о том, что постичь божественное можно лишь обретя знания, найденные в себе. Во многом это было связано с египетской посвятительской религией».
Александрия, подземелья
Robert Bauval, co-author «The Orion Mystery»: «…сюда приходили первые христиане, чтобы обрести «знание сердца» через посвящение. Для этого им не нужны были ни Церковь, ни иерархия, а лишь внутренняя потребность общения с Богом. Здесь, как бы, «Подземный мир» – эдакое мрачное место, где посвящённые общались с божественным, которое есть «Свет во Тьме» и «Путь в Царство Небесное» после смерти. Пути в бессмертие, в Загробную жизнь лежали через смерть, поэтому посвящаемые приходили сюда в абсолютной тьме, без факелов, и насыщались атмосферой этого места, и оказывались, как бы, на грани миров – очень близко от перехода в иной мир, от смерти, от возрождения. Люди, что приходили сюда, были ранними христианами, и они были ещё связаны с древнеегипетскими мистериями и гностической религией.
Гностическая религия – это, по сути, христианизированный древнеегипетский мистический культ. Здесь сцены воскрешения тесно связаны с ритуалами мумификации.
Бога Тота греки переименовали в Гермеса (мы во втором веке существования христианства), мы видим, как ранние христиане исполняют ритуалы Древнего Египта, протягивая божеству Перо Истины – символ Истины. Это время, когда христианство ещё не оформило свою иконографию, свои символы и, даже, мифы».
…основы веры сотрясались, и положение о том, что «Христос – Сын Божий», яростно оспаривалось.
Robert Bauval, co-author «The Orion Mystery»: «Быть гностиком – значит идти против Церкви, потому что гностики не признают церковных организаций: они напрямую общаются с Богом – им не нужен переводчик».
Michael Baigent, Author «Ancient Traces: Mysteries in Ancient and Early History»: «Индивидуальная вера вызывает растущий интерес. В основе – особое отношение к божественному – личное: никаких священников, никакой иерархии, никаких административных явлений, никаких вождей. Это опасно. Опасно для власти. Смертельно опасно».
Никея. 325-й год
Император Константин, первым принявший христианство, организовал Вселенский Собор. Он предпочёл Православие на основе мощной иерархии. По этому декрету Православие живёт до сих пор…
Гностические Библии жгли, христиане убивали христиан сотнями тысяч. Гностиков выметали наряду с язычниками. Серапеум, Храм Осириса в Александрии и его библиотека погибли в огне. На смену познанию и поиску пришла слепая вера. Стали появляться монахи, аскеты и жёсткие церковные органы, насаждавшие свои догмы среди населения.
На закате античности последние гностики перенесли на бумагу свои евангелия и древние философские труды, и спрятали всё это от гонителей…
Гностические религиозные тексты всплыли лишь недавно, философские нашли гораздо раньше во Флоренции – колыбели европейского Пробуждения.
Robert Bauval, co-author «The Orion Mystery»: «В 1460-м году некий монах принёс Козимо де Медичи стопку книг. Это были работы из цикла «Герметика» – «Забытые слова Гермеса Трисмегиста» – египетского Тота. Козимо велел переводчику Марсилио Фичино (лат. Marsilius Ficinus) отложить Платона и срочно переводить «Герметику». [T.23.IX.1]
«Гнозис» греческое слово, значит «знание», «гностик» – «обладающий знанием».
Dr. Marvin Meyer, Professor of Bible and Christian Studies at Chapman University: «По существу во многом они были мистиками. Если они могли обрести Бога в себе – подлинную человечность, – зачем же тогда нужны священники и епископы? Можно было обойтись и без их руководства».
Похоже, что в евангелии от Фомы Иисус передал необычное послание, – тайное учение, – весьма отличное от традиционных евангелий. Традиционные евангелия учат нас, что Единственным Сыном Божьим был Иисус, евангелие от Фомы гласит, что все мы можем стать Сынами Господними. В нём сказано: «Когда познаете Истину в себе, то откроется вам что все мы дети Отца всего сущего».
Dr. Marvin Meyer: «Иными словами, если Иисуса можно считать Сыном Божьим, то все мы сыновья и дочери Господа: у нас нет ничего, чем не обладали бы мы. Мы можем также сами обращаться к Божественному Началу – к Господу».
Евангелие от Фомы призывает к личной связи с Богом без надобности в организованной Церкви, священников и епископов.
Dr. Marvin Meyer: «Многих священников и епископов Церкви гностики оскорбляли, ведь у тех был свой путь, своего рода прямая линия связи с Господом, что не нравилось влиятельным иерархам Церкви».
Возможно, по этой причине евангелие от Фомы сочли еретическим: независимость веры гностиков подрывала принцип священноначалия.
Dr. Robert R. Cargill, UCLA: «Разница между евангелием от Фомы и Новым Заветом в том, что в евангелии содержатся лишь изречения Иисуса. В нём нет чудес Господних, а только история об Иисусе».
Тот факт, что евангелие представляет собой лишь собрание изречений Иисуса, может указывать на его более древнее происхождение, а повествовательные выдуманные элементы других евангелий – более поздние дополнения.
Евангелие от Петра было найдено в 1886-м году. Оно было одним из первых «Утраченных Евангелий». А одно из последних утерянных евангелий обнаружили только в 2006-м году. Эта рукопись тут же породила массу споров, ведь как утверждалось в тексте, оно было написано предавшим Иисуса. Это евангелие от Иуды.
Dr. Marvin Meyer: «Всё дело в Иисусе и Иуде. Иуда считался ближайшим среди учеников Его, именно на него снисходит озарение – он тот, кто больше остальных провидит истинную сущность Иисуса».
…Иисус говорит, что Иуда предаст римлян только его физическую оболочку, сам же он избегнет распятия и вернётся в Царствие Небесное – явный признак гностического происхождения евангелия.
Dr. Robert R. Cargill: «Они верили, что на самом деле Иисус не был человеком. Он лишь являлся в образе человеческом, а был, если хотите, Духом. Сама идея гностицизма состоит в избавлении от этого покрова – оболочки человеческой, – чтобы вернуться в чистейшее состояние духа, Духовного Начала».
Dr. Marvin Meyer: «Сама идея существования Евангелия от Иуды Искариота настолько провокационна, что изумила многих».
Но создание Евангелия от Иуды выводит на первый план нарастающий конфликт между христианами-гностиками и традиционной Церковью. Это произошло примерно к трёхсотому году нашей эры.
Dr. Darrell L. Bock, Dallas Theological Seminary: «Пишешь такое евангелие и приписываешь его Иуде. Это способ заставить людей по иному осмыслить всех действующих лиц, изменить правила игры, перевернуть всё с ног на голову. Ведь низводя апостолов и превознося Иуду, меняешь само восприятие мира, потому что евангелие от Иуды осуждает Церковь, явившуюся в результате власти апостолов».
Dr. Marvin Meyer: «Они верили в то, что у них есть прямой доступ к Божественному Началу – им не нужны священники или епископы, им не приходится внимать таким авторитетам».
Возможно мистицизм, придаваемое ему особое значение и самопознание привели к гибели гностиков. Вместо разрастания общины и увеличения числа новообращённых политическое значение мистически избранного круга уменьшалось. В то время как появившиеся иерархи Церкви привлекали внимание римских политиков.
Dr. Marvin Meyer: «Важно при этом не забывать, что не включённые в Новый Завет евангелия долгое время читали, их чтили, им следовали».
Dr. Darrell L. Bock: «Изучение «утраченных евангелий» было невероятно захватывающим процессом, и помогло нам понять, под каким культурным давлением находилось христианство, в каких условиях оно развивалось».
Dr. Marvin Meyer: «Как интересно было бы представить себе, что могло бы произойти на Никейском Соборе если бы победу одержало видение гностиков. Мне представляется, это привнесло бы в христианство больше мистицизма. И причины обращения к Иисусу имели бы большее отношение к духовному началу, глубинному смыслу учения Христа. Церковь была бы совсем иной, с другими, отличными от существующих особенностями, более мистического толка».
Но гностики были повержены на Никейском Соборе… [T.12.XXI.3]
– И они, вероятно, очень любят его?
– Да, они говорят, что любят. Очень любят, больше, чем себя.
– Но если мы захотим взять его, не вступятся ли они? Не поднимут ли они восстания?
Иуда засмеялся продолжительно и зло:
– Они? Эти трусливые собаки, которые бегут, как только человек наклоняется за камнем. Они!
– Разве они такие дурные? – холодно спросил Анна.
– А разве дурные бегают от хороших, а не хорошие от дурных? Хе! Они хорошие, и поэтому побегут. Они хорошие, и поэтому они спрячутся. Они хорошие, и поэтому они явятся только тогда, когда Иисуса надо будет класть в гроб. И они положат его сами, а ты только казни!
– Но ведь они же любят его? Ты сам сказал.
– Своего учителя они всегда любят, но больше мёртвым, чем живым. Когда учитель жив, он может спросить у них урок, и тогда им будет плохо. А когда учитель умирает, они сами становятся учителями, и плохо делается уже другим! Хе!
Анна проницательно взглянул на предателя, и сухие губы его сморщились,– это значило, что Анна улыбается.
– Ты обижен ими? Я это вижу.
– Разве может укрыться что–либо от твоей проницательности, мудрый Анна? Ты проник в самое сердце Иуды. Да. Они обидели бедного Иуду. Они сказали, что он украл у них три динария, – как-будто Иуда не самый честный человек в Израиле!
И еще долго говорили они об Иисусе, об учениках его, о гибельном влиянии его на израильский народ, – но решительного ответа не дал на этот раз осторожный и хитрый Анна.
***
«Так, так! – быстро подумал Иуда, и голова его закружилась, как у пьяного. – Всё кончено. Вот сейчас закричат они: это наш, это Иисус, что вы делаете? И все поймут и...»
Но верующие шли молча. Одни притворно улыбались, делая вид, что всё это не касается их, другие что-то сдержанно говорили, но в гуле движения, в громких и исступлённых криках врагов Иисуса бесследно тонули их тихие голоса. И опять стало легко. Вдруг Иуда заметил невдалеке осторожно пробиравшегося Фому и, что–то быстро придумав, хотел к нему подойти. При виде предателя Фома испугался и хотел скрыться, но в узенькой, грязной уличке, между двух стен, Иуда нагнал его.
– Фома! Да погоди же!
Фома остановился и, протягивая вперед обе руки, торжественно произнёс:
– Отойди от меня, сатана.
Искариот нетерпеливо махнул рукою.
– Какой ты глупый, Фома, я думал, что ты умнее других. Сатана! Сатана! Ведь это надо доказать. Опустив руки, Фома удивленно спросил:
– Но разве не ты предал учителя? Я сам видел, как ты привел воинов и указал им на Иисуса. Если это не предательство, то что же тогда предательство?
– Другое, другое, – торопливо сказал Иуда. – Слушай, вас здесь много. Нужно, чтобы вы все собрались вместе и громко потребовали: отдайте Иисуса, он наш. Вам не откажут, не посмеют. Они сами поймут...
– Что ты! Что ты, – решительно отмахнулся руками Фома, – разве ты не видел, сколько здесь вооружённых солдат и служителей храма. И потом суда ещё не было, и мы не должны препятствовать суду. Разве он не поймёт, что Иисус невинен, и не повелит немедля освободить его.
– Ты тоже так думаешь? – задумчиво спросил Иуда. – Фома, Фома, но если это правда? Что же тогда? Кто прав? Кто обманул Иуду?
– Мы сегодня говорили всю ночь и решили: не может суд осудить невинного. Если же он осудит...
– Ну! – торопил Искариот.
– ...то это не суд. И им же придётся худо, когда надо будет дать ответ перед настоящим Судиею.
– Перед настоящим! Есть ещё настоящий! – засмеялся Иуда.
– И все наши прокляли тебя, но так как ты говоришь, что не ты предатель, то, я думаю, тебя следовало бы судить...
Недослушав, Иуда круто повернул и быстро устремился вниз по уличке, вслед за удаляющейся толпой…
***
– Радуйтесь, глаза Иуды из Кариота! Холодных убийц вы видели сейчас – и вот уже трусливые предатели пред вами! Где Иисус? Я вас спрашиваю: где Иисус?
Было что–то властное в хриплом голосе Искариота, и покорно ответил Фома:
– Ты же сам знаешь. Иуда, что учителя нашего вчера вечером распяли.
– Как же вы позволили это? Где же была ваша любовь? Ты, любимый ученик, ты – камень, где были вы, когда на дереве распинали вашего друга?
– Что же могли мы сделать, посуди сам,– развел руками Фома.
– Ты это спрашиваешь, Фома? Так, так! – склонил голову набок Иуда из Кариота и вдруг гневно обрушился: – Кто любит, тот не спрашивает, что делать! Он идет и делает все. Он плачет, он кусается, он душит врага и кости ломает у него! Кто любит! Когда твой сын утопает, разве ты идешь в город и спрашиваешь прохожих: «Что мне делать? мой сын утопает!» – а не бросаешься сам в воду и не тонешь рядом с сыном. Кто любит!
***
– Молчи! – крикнул Иоанн, поднимаясь.– Он сам хотел этой жертвы. И жертва его прекрасна!
– Разве есть прекрасная жертва, что ты говоришь, любимый ученик? Где жертва, там и палач, и предатели там! Жертва – это страдания для одного и позор для всех. Предатели, предатели, что сделали вы с землею? Теперь смотрят на нее сверху и снизу и хохочут и кричат: посмотрите на эту землю, на ней распяли Иисуса! И плюют на нее – как я! Иуда гневно плюнул на землю.
– Он весь грех людей взял на себя. Его жертва прекрасна! – настаивал Иоанн.
– Нет, вы на себя взяли весь грех. Любимый ученик! Разве не от тебя начнётся род предателей, порода малодушных и лжецов? Слепцы, что сделали вы с землею? Вы погубить ее захотели, вы скоро будете целовать крест, на котором вы распяли Иисуса! Так, так – целовать крест обещает вам Иуда!
Леонид АНДРЕЕВ [B.106.1]
…некоторые из первых христиан были иудеями, как Иисус и его апостолы, но вновь обращённые были из других – языческих – религий.
Prof. Barrie Wilson, York University: «Существует много разных видов раннего христианства. Все они имели разные Писания, разные представления о природе Христа. Все они думали, что только они одни правы в правильном выражении христианской веры. Они считали, что все другие были неправы».
Со временем некоторые из самых ранних писаний были включены в Новый Завет, но за столетия гностические евангелия были, в основном, потеряны для истории.
Учёные, такие как Хелен Бонд из университета Эдинбурга в Шотландии, отмечают, что ни одно из евангелий не может расцениваться как точная история.
Dr. Helen K. Bond, University of Edinburgh: «…вы должны всё время помнить, что это не исторические тексты».
Профессор Уилсон считает, что сходство Иисуса с языческими богами помогло христианству распространиться на всю Римскую империю, и, в итоге, наследие Павла повлияло на то, какие тексты были включены в Новый Завет. Другие учёные отмечают, что евангелия были выбраны органически, исходя из того, что читали в церквях. Официальный список не составлялся до четвёртого столетия.
Prof. Barrie Wilson: «Архиепископ Афинский был едва ли ни первым, кто отметил двадцать семь книг, которые составляют настоящий Новый Завет. Он говорил, что в них находится ключ к спасению, и что они одни должны признаваться как божественные, поэтому все другие писания, включая гностические, должны быть отвергнуты. Он, фактически, называет их подделками».
Dr. Helen K. Bond: «Некоторые из Отцов ранней Церкви отгораживались от гностиков, они не одобряли эти евангелия, главным образом потому, что они являются, своего рода, словами возвышения Иисуса – своего рода вымыслом. Диалоги Иисуса не имеют исторической основы, и они во многом связаны с этим частным видением мира, и поэтому вовсе не удивительно, что некоторые из Отцов ранней Церкви не одобрили их. Все тексты Нового Завета были написаны до того, как гностические евангелия получили распространение, таким образом, по хронологии тексты Нового Завета намного более ранние: они написаны приблизительно на сто лет раньше самых первых гностических евангелий». [T.21.XLVII.9]
*
Андрей МАРТЫНОВ, историк и литературный критик: «…так вот, поймали Добробабина, начался суд. Естественно, стали допрашивать журналистов, как всё это получилось. И здесь как раз возник Кривицкий. Ну, допрашивали и Коротеева, и Чернышёва, всех трёх журналистов – создателей этого мифа. И здесь стали возникать совершенно другие цифры, другие события, связанные с тем, что произошло под Дубосеково. Надо сказать, что Кривицкий довольно быстро стал указывать и признаваться, что его статья основана в значительной степени на вымыслах. Известна его фраза, которую он произнёс не только следователю, но и потом, как мне рассказывали, он её говорил тем своим знакомым, кому доверял: «Лидов выдумал Зою Космодемьянскую, а я – 28 героев-панфиловцев». Такая вот любопытная фраза. [P.97.105]
Коран – от арабского «Аль Куран», что означает «повторять вслух» или «читать». Это главная книга ислама – религии, насчитывающая более миллиарда последователей по всему миру. Для мусульман Коран – это собрание Слова Божьего, дарованное пророку Мухаммеду между шестьсот десятым и шестьсот тридцать вторым годом нашей эры в Мекке и Медине, в Саудовской Аравии. Весь Коран делится на шесть тысяч очень кратких текстов, называемых стихами. Эти шесть тысяч стихов объединены в сто четырнадцать глав, известных под названием «Суры». У каждой суры есть своё название, они различны по длине и имеют строгую классификацию от самых длинных, до самых коротких.
По мусульманской традиции хранителем Корана является сам Всевышний. Иными словами, существует одна единственная версия Корана, которая не меняется вот уже четырнадцать столетий.
Сана. Йемен. 1972-й год
…крыша старейшей Главной мечети города Сана обвалилась, и в здании обнаружился тайник, где веками хранились тысячи свитков. Свитки содержали древние тексты Корана. Группа исследователей из Европы провела углеродный анализ, подтвердивший, что эти фрагменты датируются первым веком «истории ислама» – около шестьсот восьмидесятого года нашей эры. Эти древнейшие в мире свитки Корана были составлены весьма простым способом – на письме использовались только согласные буквы. В глазах европейских учёных это был бесценный источник информации об истории Священной книги ислама.
Prof. François Déroche, Directeur d’études, École pratique des hautes études, Section des sciences historiques et philologiques, Paris: «В ходе изучения этого собрания мы получаем новую информацию о передаче текстов Корана в раннем исламе. Так мы впервые обнаружили манускрипт, где последовательность сур отличалась от канонической».
Суры были расставлены в другом порядке. Так же обнаружились и так называемые палимпсесты – фрагменты, где текст был написан на месте прежнего, стёртого. В стихах содержались и иностранные неарабские слова. Отличие от канонического, известного в наши дни текста Корана были очевидны. Видимо, как и у прочих «Священных книг» у Корана была своя история.
В первые столетия истории ислама канонические тексты, их написание, расположение глав, и, даже, форма книги менялись вместе с распространением новой религии по мере её проникновения на новые территории, появления других версий и нарастающей борьбы за религиозную и политическую власть.
…пророк скончался в 632-м году. К моменту смерти пророка новая монотеистическая религия – ислам – распространилась почти по всему Аравийскому полуострову. Но пророк никого не оставил своим наследником. Четверо его сподвижников собрались вместе и первым халифом был избран Абу Бакр. Али также претендовал на трон Мухаммеда по праву кровного родства с пророком, но не получил халифата. И это первое разногласие через два века разделило мусульман на две ветви: сунниты, которые теперь составляют большинство мусульман, признают власть избранных халифов – халифов Абу Бакра, Умара и Усмана, а шииты считают, что она должна принадлежать потомкам Али. И так, кто же после смерти пророка намеревался составить письменную версию Корана? Кто должен был превратить изустное Откровение в Священную книгу? И с какой целью? Только ли с религиозной, или уже с политической.
Prof. François Déroches: «В раннем периоде ислама запись Корана была важной задачей мусульманских сообществ. Судя по всему, они мечтали исполнить данный в канонических текстах завет «А китаби» в Священном писании. Видимо запись Корана отвечала необходимости обладать Книгой, которая сделала бы мусульман хранителями Священных текстов, подобно иудеям и христианам, называемым в те времена «Народами Книги».
…даже не смотря на форму заметок и недостатки орфографии, запись Корана показывает огромную уверенность первых мусульман в способности Священной книги обеспечить надёжное хранение Откровений. Книги, существовавшие ещё в примитивной форме, должен был быть придан статус важнейшей и уникальной – статус канонического текста. Эту задачу выполнил халиф Усман – третий наследник пророка Мухаммеда. При этом властителе ситуация в новом государстве была уже совсем иной.
Во времена халифа Усмана исламская империя очень разрослась на север, в сторону нынешней территории Сирии, на восток – к границам Персии, и на запад – в сторону Египта. Благодаря этим завоеваниям в империю вошли народы, принявшие ислам, но не говорившие на арабском.
Imam Ferid Haider, des Berliner Interkulturellen Zentrums für Dialog und Bildung: «Поэтому мусульмане расходились в (про)чтении Корана, особенно в провинциях, лежащих далеко от Мекки и Медины – колыбели ислама…
Усман ибн-Аффан отнёсся к этому предостережению очень серьёзно и созвал собрание, на котором потребовал составить несколько списков Корана».
Из Медины списки были отправлены в крупные города империи: в Мекку, Басру, (Эль-)Куфу, Дамаск и Каир. При халифе Усмане была создана официальная версия, сохранившая в мусульманской традиции название «Коран Усмана» – каноническая форма канонического текста, остающаяся по сей день основной. Но чтобы эта версия книги стала единственной, потребовались деспотические меры: в стране существовали и другие версии Священного Текста с другим количеством стихов и порядком сур. Самая известная из них – «Коран Али» – родственника пророка Мухаммеда, согласно шиитской традиции, содержавший втрое больше откровений, чем «Коран Усмана». Существовала также версия Ибн-Масуда – ещё одного сподвижника Пророка. Халиф Усман запретил все версии Книги, отличавшиеся от его собственной, и приказал их уничтожить. Ибн-Масуд, отказавшийся подчиниться приказу, был публично наказан.
Коран Усмана стал для мусульман не только символом власти, он так же был вознесён в ранг «предмета почитания».
…в мусульманском мире хранятся и другие книги, такие же большие, с залитыми кровью страницами: самые знаменитые – в Стамбуле и Ташкенте. Мусульмане считают, что они тоже написаны во времена Усмана, но ни одну из них не удалось датировать, и учёные полагают, что это поздние копии, сделанные в восьмом или девятом веке. Сопровождавшая их легенда, с другой стороны, отражает историческую правду, связанную с Кораном: правление Усмана было затяжным кризисом, после десяти лет деспотии он был убит в своём дворце в Медине в 656-м году, в окружение списков Корана, что по традиции объясняет кровавые пятна на страницах Священной книги. Считается, что те, кто восстал против Усмана, обвинили его в том, что он силой навязал мусульманскому миру свою версию Корана: «Коран состоял из семи книг, а ты оставил лишь одну» – прямой намёк на версии Али и Ибн Масуда, уничтоженные по приказу Усмана.
…Али, притязавший на халифат по праву родства с Мухамеддом, получил власть. Но его правление было недолгим. На смену Али пришёл молодой правитель Сирии по имени Муавия – один из ближайших соратников халифа Усмана. Али был убит. Затем Муавия захватил власть и в 661-м году основал могущественную династию Омейядов. Эта суннитская династия правила исламской империей из своей столицы Дамаска.
Через тридцать лет после смерти пророка Мухаммеда, когда по приказу халифа Усмана на свет появилась первая каноническая версия Священной книги, Коран вошёл во вторую фазу своей истории под правлением Омейядов.
Когда столицу мусульманского мира из Медины перенесли в Дамаск, центром империи оказалось общество куда более сложное, чем Аравия, с жестокими нравами. Сначала правителям пришлось усмирять восстание шиитов во главе с сыном Али – Хусейном, которому затем отрубили голову во время сражения с армиями Омейядов в Кербеле, в Ираке.
Prof. François Déroche: «…манускрипт, видимо, старались писать на века – это видно по чёткости текста: его очень легко разобрать. Я не думаю, что в коллекции Кайруана мы найдём расхождение с Кораном Усмана: порядок сур такой же, как в современном Коране. Исторически в это время было очень важно распространить копии Священной книги».
Завладев территориями от Средиземного моря до границ Средней Азии, ислам смог заявить о своём праве наравне с Византией, и стать третьей и последней «богооткровенной религией». Однако этой религии требовались зримые доказательства её могущества, ставившие её в один ряд с христианством. Эту задачу выполнил халиф Абд аль-Малик – самый яркий представитель династии Омейядов. Столпами его правления, начавшегося в 685-м году, стало возведение первых исламских памятников и реформ Корана.
В империи, где мусульмане неарабского происхождения стали большинством, было необходимо сплотить общество, дать ему чувство единства и согласованности. Как уже произошло в одном из предыдущих халифатов, Коран стал средством укрепления власти, но он уже не должен был быть похож на памятные заметки из-за примитивной письменности. Халиф Абд аль-Малик считал, что Коран Усмана требует усовершенствования: он многое добавил к примитивной записи одними согласными. Сходные буквы стали отличаться друг от друга, появились гласные буквы и знаки препинания. Теперь Коран уже не мог быть источником разночтений, противоречивых или еретических трактовок.
Халиф Абд аль-Малик призвал мусульман следовать только той версии Корана, которую он назвал «Единственной», то есть усовершенствованному Корану Усмана. И как сам халиф Усман, Абд аль-Малик разослал копии по столицам имперских провинций.
Менее чем через столетие после смерти пророка Мухаммеда у ислама, как и двух других «богооткровенных религий, появилась Священная книга. Мечта халифа Усмана о «Едином Коране» наконец осуществилась. Коран Усмана, почитаемый мусульманами, служит единственным источником для издания Корана в современном мире. Тем не менее, история происхождения Корана ещё не открыла всех своих тайн. [T.10.CCLXIX]
Fernando Sanchez Drago, Author: «Начало этого паломничества теряется во мгле веков – это берег Моря Мрака».
Herman Vuijsje, Author «Pelgrim zonder god: een voettocht van Santiago de Compostela naar Amsterdam»: «Сантьяго-де-Компостела – почти что Край Света. В этот город стекаются люди со всей Европы. Они ищут мудрости, отпущения грехов или пропуска в Рай. Компостела – город, где можно улучшить «Жизнь после смерти» или просто «Ловушка для туристов» – город обманщиков. Возможно, здесь пытаются сохранить давно исчезнувший уклад жизни…
…здесь мы видим «людей в пламени». Многие думают, что это Ад, но это другая часть Загробного мира – Чистилище. В Чистилище оказывается тот, кто вёл праведную жизнь и не обречён на муки Ада. Человек попадает туда лишь потому, что ещё не заслужил Благоволения Господа. Это изобретение Папы позволило Римской Католической церкви зарабатывать дополнительные суммы. Именно это происходит в Компостеле со Средних веков. Человек должен был совершить паломничество в Компостелу и пройти дорогу должным образом. Если он прибывал наполненный благостными мыслями, его ждало вознаграждение – скидка трети грехов в Чистилище. Если же вы с добрыми помыслами прибывали 25-го июля – в День святого Иакова – каялись и исповедовались, вас ждал стопроцентный дисконт в Чистилище. Это значит, человек получал пропуск в Рай».
В Средневековье мечтой каждого христианина было совершить паломничествок Гробу Господню или к апостолу Иакову в Финистерру (исп. Finisterre, галис. Fisterra) – «на Край Света» – тысячу лет назад именно так называли северо-запад Испании. Местная дорога, названная в честь Млечного Пути, заканчивалась на «Поле Звёзд» – «Компостело». Позднее почти вся Испания была завоёвана мусульманами. В течение многих веков на этом тонком волоске висела судьба всей христианской Европы
Fernando Sanchez Drago, Author: «Почему Сантьяго-де-Компостела? – Здесь находилась могила еретика, жившего в четвёртом столетии. Его звали Присциллиан (исп. Prisciliano), он был гностиком. Это течение в христианстве опиралось на «философию знания». В нём не пытались завоевать сердца посредством дешёвых литургий и суеверий».
Javier Sierra, Author: «В особых местах инициации паломник чувствовал, что получает возможность напрямую общаться с Божественным. Ортодоксы хотели любой ценой от этого избавиться. В особенности в двенадцатом веке. В этот период Церковь осознала опасность, которую таил в себе гностицизм. Были созданы такие институты, как Инквизиция. Церковь организовала Первый Крестовый поход против катаров на юге Франции».
Кризис средневековой Церкви пришёлся на двенадцатый век. Катаров-гностиков поддерживал почти весь юг Франции, немало сочувствующих было в северной Испании. Страшный Крестовый поход вынудил их вернуться в лоно Церркви, катары были уничтожены.
Javier Sierra, Author: «Но исторических обоснований не существует. Нет доказательств того, что апостол Иаков когда-либо посещал Сантьяго-де-Компостела. Всё это ложные представления. Они возникли в десятом веке. Возможно это было сделано для того, чтобы подготовиться к замене еретических традиций Сантьяго христианскими».
Книга Пилигримов, там написано: «Паломник! Куда ты идёшь, оставив свой дом, если не по Камино?» Ответ: «Я ухожу от повседневных забот» «Паломник! Куда ты идёшь по Камино?» Ответ: «Вдаль». Вопрос для достигших Сантьяго: «Паломник, прошедший Камино, куда теперь?» – «Внутрь себя!» [T.23.IX.2]
Peter Gandy, Author: «Эти упоминания совсем крохотные – каждое содержит не более двух строчек – и в них не рассказывается об историческом Иисусе: в них говорится о христианах. В своих «Историях» Светоний и Плиний повествуют о поведении христиан, они ничего не говорят нам о Христе. В те времена существовали «гностические христиане», которые исповедовали мистический культ Джошуа (Иисус – это греческий перевод имени «Джошуа»). Так вот, Джошуа, или Иисус Навин был иудейским героем, который вёл иудеев к Земле Обетованной. Во времена вторжения римлян всем было нужно, чтобы Джошуа, то есть Иисус Навин, снова пришёл. Гностики написали историю о том, что бы случилось, если бы Джошуа вернулся в Иерусалим. Именно так начиналась история, описанная в евангелии». [T.23.I]
Андрей ЗУБОВ, доктор исторических наук: «…и в этом смысле гностические идеи, Бога, как иерархии. «Гностика» от слова «Знание», поэтому христиане наименовали «Лжеименный гнозис». Они ложно именуют себя «знающими». [P.125.125]
Андрей ДЕСНИЦКИЙ, доктор филологических наук: «…у нас нет оригинала, причём, это касается не только Библии, это касается Гомера, Вергилия, Палийского канона. У нас нет того, что вышло из-под пера автора: у нас есть копии с копий, с копий – в них что-то естественно могли внести, как результат редактирования.
Евангелие – это не авторский текст – это текст общины. Община породила этот текст, и в какой-то момент она что-то в нём могла отредактировать, но, явно не принципиально». [P.125.213]
*
Андрей ДЕСНИЦКИЙ, доктор филологических наук: «Но пришли вы – и землю Мою осквернили, достоянье Моё сделали мерзостью!
Не говорят священники: «Где Господь?» Не знают меня знатоки Закона, ваши пастыри против меня восстали, именем Ваала вещают пророки. Поклоняетесь вы идолам бесполезным!» (Иер.2:7-8)
«Да, как же, где? – Вот Он в храме! Вот Он в книгах священных! Вот Он в наших молитвах и обрядах!» А Господь намекает на то, что Его всё время надо искать: что Он не лежит в кармане у кого-то, не заключён в книге, в обряде, в храме, в чём-то ещё таком внятном, конкретном, что можно руками потрогать. Господь – это что-то превосходящее наше представление о Нём, и поэтому верующие всегда Его ищут. И вот эти все храмы, обряды, книги – это, собственно путь поиска. И отказываясь от всего этого, они отказываются от поиска».
«Я за это на суд призову вас, – говорит Господь, – на суд призову и детей, и внуков ваших!» (Иер.2:9) [P.125.456]
Евгения СМАГИНА, кандидат филологических наук, Институт востоковедения РАН: «…кстати говоря, одна религия гностического типа, одно течение, дожило до наших времён – это мандеи – от арамейского слова, обозначающего «знание», то есть, по существу «гностики», только «гностики» – это по-гречески, а «мандеи» – по-арамейски. Интересно, что, кажется Мельников-Печерский пишет о засвидетельствованной в России секте «веденцов»: «веденцы» – в общем то же самое – «гностики». [P.129]
*
( מַנֽדָּה ) знание – ( מַנֽדְּעָא ) , ( מַנֽדְּעִי ) Ср. ивр. ( מַדָּע ) [B.16]
Алексей ЯНКОВСКИЙ-ДЬЯКОНОВ, научный сотрудник отдела Древнего Востока Института восточных рукописей РАН: «Гностицизм нам даёт много информации о раннем христианстве, о процессах, которые привели к его появлению: гностицизм, по видимому, – это ответ на ортодоксальный, официальный иудаизм.
Как быть с тем, что Бог допускает Зло? – Один из вариантов предлагают гностики: они говорят, так это не тот Бог – это бог среднего уровня, среднего звена, или, вообще, низшего звена, а есть настоящий Бог, который вышестоящий. Он никакого Зла не допускает – он Чистый свет.
Это был способ преодолеть явные видимые всем противоречия, которые христиане преодолели по-своему. Некоторые европейцы называли мандеев «христиане святого Иоанна», потому что у мандеев фигура Иоанна Крестителя имеет большое значение. Он их не главный пророк, но существовало течение и в иудаизме, которое привело к тому, что люди шли за Иоанном Крестителем, и не все, из шедших за ним, принимали Христа.
На основании мандейского корпуса можно постараться многие вещи выяснить, которые для нас в отсутствие его были бы темны.
А потом, когда появились мусульмане, то мандеям, защищая своё право на существование пришлось написать книгу. Потому что если они «люди Книги», то мусульмане их будут уважать и меньше резать. И эта «Книга святого Иоанна» была создана на основании предыдущих писаний, видимо, в восьмом веке или чуть раньше, как ответ на мусульманское вторжение». [P.125.154]
Алексей ПАНТЕЛЕЕВ, кандидат исторических наук: «Раннее христианство не является каким-то монолитным сечением: внутри раннего христианства существует самое гигантское разнообразие всякого рода течений, направлений, сект. В чём-то это похоже на какое-то броуновское движение. Ранние христиане, если их всех собрать в одном месте очень вряд ли смогли бы о чём-то договориться, кроме того, что был такой Иисус Христос, который был распят на кресте и, скорее всего, воскрес на третий день. Все остальные моменты были спорными, обсуждаемыми и почти по каждому из них были совершенно противоположные точки зрения. Церковное христианство – то направление, которое победило – было одним из них. Надо иметь ввиду, что оно далеко не всегда и не во всех регионах являлось доминирующим.
Кроме него были иудео-христиане. Это люди, которые пытались совместить иудейский закон и раннее христианство. Они пытались доказать, что только иудей может быть христианином. То есть, язычнику, для того чтобы стать христианином, сначала нужно принять иудаизм, совершить обрезание, соблюдать Моисеев закон, и только после этого он будет готов к крещению.
Затем в середине второго века появляются такие персонажи, как монтанисты. Дело в том, что в церковном христианстве уже появляется чёткая организация: епископы начинают претендовать на место посредников между людьми и Богом – ничего не должно происходить помимо их воли. И монтанисты пытаются вернуть простоту первых христиан, когда каждый мог общаться с Господом напрямую.
И, наконец, было гигантское количество гностических учений. Если попытаться объяснить разницу между гностицизмом и церковным христианством в каких-то конкретных вещах, то можно сказать: во-первых, гностики считают, что человек спасается не верой, не делами, а знанием. Это знание принёс Иисус и передал его кому-то из учеников – не всем. То, что мы имеем в Новом завете – это лишь подготовительный этап. Это должно заинтересовать человека, после этого, познакомившись с «демоверсией» христианства, он должен найти учителя, который, наконец, расскажет ему самую главную истину. Спастись может только человек, имеющий «духовное зерно». Все люди делятся на три класса. Первый класс – их подавляющее большинство – это «гилики» или «соматики», это, так называемые, «телесные люди». Их ничего не интересует кроме как поесть, поспать, выпить – они лишены каких бы то ни было духовных запросов – с ними говорить не о чем. Вторая группа – это «психики». Это «люди душевные» – это люди, которые находят время и место о чём-то порассуждать, подумать, оторваться от тарелки с кормом и посмотреть на звёзды. И, наконец, «люди духовные» – это элита человечества: весь мир существует только ради них. Мир – это машина, для того, чтобы эти люди спасались. Человек спасается только в силу своей природы, спасаются только те, в ком от рождения присутствует это зерно. Это «зерно» невозможно передать, это «зерно» невозможно получить – оно в вас или есть, или нет. Если оно внутри вас есть, то вы можете спастись, а можете не спастись. Если внутри вас этого зерна нет, то, как бы хорошо вы себя не вели, вы лишены возможности для спасения.
Естественно, что гностики считали самих себя и своих учеников, имеющими это зерно.
…здесь важно то, что человек спасается в силу своей природы, то есть, ваше поведение на земле не имеет никакого значения. Если вы обладаете этим зерном, если вы принадлежите к элите человечества, то абсолютно всё равно, как вы себя ведёте. Гностики очень любили слова Христа о том, что золото, брошенное в грязь, не портится, оно не оскверняется. Поэтому они могут вести себя так, как хотят, как считают нужным: они могут жениться, они могут заниматься развратом, они могут грабить, красть, убивать – для их спасения это не имеет никакого значения. Поэтому и Иисус, и его ученики часто изображаются в очень странных ситуациях, которые очень далеки от канонических взглядов. Были гностические секты, которые прямо говорили о том, что человек не спасётся, пока не пройдёт через все грехи. То есть, чем глубже ты окунаешься в грязь, тем ближе ты к спасению.
Вот эти гностические учения не остались во втором веке, они оказались необычайно живучи.
Дело в том, что всегда во всех системах религиозных, во всех культурах есть люди, которые хотят быть выше остальных. Есть люди, которые стремятся к премиальному потреблению религиозных благ и к премиальному пониманию своего места в религиозной системе. И гностики ориентируются именно на этих людей. Гностикам церковные отцы, которые с ними боролись, часто вменяли в вину то, что они обращаются именно к самым богатым людям и людям самым знатным в Римской империи. Указывалось на то, что они особенно охотно имеют дело с женщинами, одетыми в золото и в пурпур. И вот эта элитарность сохраняется.
Было построено некое преемство – гностики, катары, тамплиеры, розенкрейцеры, тут же масоны, тут же Блаватская и ей теософы, которые многими гностическими идеями не то что не брезговали, а прямо их брали, объявляли гностиков – Валентина, Василида, Маркиона – великими учителями, которым была открыта истина, и, таким образом, создавали свои системы. Эти системы, с точки зрения логики, никуда не годятся. При внимательном их рассмотрении выясняется, что их части противоречит друг другу: они надёрганы из самых разных источников. Если брать гностиков христианских, это египетская религия, это античная философия, это зороастризм, это иудаизм, это христианство, естественно, это чуть-чуть герметизма – параллельного течения, похожего на гностицизм, но принципиально иного. И вот эти вот схемы и порождали ту совершенно бешенную по количеству жанров, по количеству сочинений литературу первых веков христианства, которая не вошла в канон». [P.150.3]
Алексей МУРАВЬЁВ, кандидат исторических наук: «…это «Песнь», которую воспел Фома «о жемчужине». Этот текст иногда даже называют гностическим. Но это происходит от невежества, потому что это специальная поэтическая традиция, которая использует мистический язык, для того чтобы донести экстатическое религиозное содержание, которое стало характерным для межзаветного еврейства и для христианства, которое из него произошло.
Гностицизм во многом в последствии уже возникший, нередко связывали с еврейством, с иудейскими веяниями, но ситуация гораздо глубже. Гностицизм – это часть большого поэтического языка, который искали и находили еврейские-христианские поэты и проповедники вот в этот осевой период со второго по четвёртый-пятый века, когда христианство и иудаизм сосуществовали на этих территориях.
Гностицизм обычно трактуется в духе в рассказах Гарнака (Карл Густав Адольф фон Гарнак / Carl Gustav Adolf von Harnack) как радикальная или крайняя эллинизация христианства: грубо – очень сильное греческое влияние. На самом деле в гностицизме есть несколько влияний: одно – это влияние еврейского мистицизма. В еврейской среде мистицизм очень плотные корни имеет и мистика «Меркаба» из видений Иезекииля берущая, и, впоследствии уже мистика, которая привела к возникновению Каббалы, она идёт из этой среды. Поэтому, конечно, мистицизм еврейский сильно повлиял на гнозис. И есть, конечно, греческая философия, поскольку гностики заимствовали и оттуда, и отсюда. Гностицизм, поскольку это учение синкретическое, то есть, берущее из разных источников, в вопросах гностицизма нужно быть очень осторожным. Покойная ныне Марианна Казимировна Трофимова рассказывала, что занимаясь гностицизмом, она неизбежно занимается не только христианством, не только иудаизмом, не только греческой философией, но ещё и, например, индоиранским миром, зороастризмом и так деле. [P.125.77]
*
Алексей МУРАВЬЁВ, кандидат исторических наук: «…на самом деле с византийским и с грекоязычным миром это раннее христианство, в том числе на Кавказе было связано далеко не так сильно, как с ранними еврейскими мигрантами и поселенцами, которые жили в этих местах и через которых нередко христианство распространялось. Отчасти этим объясняется такая огромная популярность так называемой апокрифической или парабиблейской литературы: литературы, героями которой становятся ветхозаветные патриархи и ветхозаветные персонажи». [P.125.79]
*
Алексей МУРАВЬЁВ, кандидат исторических наук: «Греческое слово «апокриф / ἀπόκρυφος» происходит от глагола «крифо» и обозначает «скрываться».
Немецкий протестантский учёный Цан (нем. Johannes Zahn) считал, что это есть перевод с древнееврейского, но в настоящее время эта теория отвергнута и считается, что апокрифом обозначаются такие произведения, которые, как считалось, были «сокрыты» – предназначены для внутреннего церковного употребления, и которые невозможно было прочесть для людей, для тех, кто не принадлежал к категории «верных».
Впервые его использовал святой священномученик Ириней Лионский. Настоящая реальная классификация произведений на канонические и апокрифические принадлежит великому христианскому мыслителю Оригену. Ориген навёл, как ему свойственно было, во всём научную чёткость и предложил следующую классификацию: к первым произведениям он отнёс произведения канонические, так называемые «гомологумена / όμολογούμενα», или произведения, в отношении которых все согласны. Ко второй группе он отнёс произведения, которые обозначены термином «антилегомено / ἀντιλεγομένα» – те произведения, в отношении которых есть разногласия, спор: «антилего» («лего» – «говорить», «анти» – «против») – в отношении которых ведутся споры. И к третьей категории (греческого термина устоявшегося нет) – еретические, фальсификат.
И эту схему мы принимаем и по сей день.
К первой группе апокрифических евангелий принадлежат так называемые «Евангелия детства». Вообще для древних христиан было характерно стремление заполнить в своём сознании те периоды жизни Господа, которые не были им известны из евангелия. Потому что евангелия начинаются со времени выхода Христа на проповедь. И весь период от рождения Земного Спасителя до его выхода на проповедь…
И тут возникают всевозможные Евангелия детства. Прежде всего, это так называемое протоевангелие Иакова, в отношении которого были разные споры. Второе произведение – это так называемое собственно Евангелие детства, или, его иногда называют греческим словом «Paidika» («педика» означает «детское» / греч. παῖς, род. п. παιδός – ребёнок, дитя, мальчик), иногда в некоторых рукописях оно фигурирует как Евангелие от Фомы. Епифаний стремится склоняться к тому, чтобы уважать это произведение, Ириней его ругает.
В этих Евангелиях детства есть различные истории. Ириней, например, высказывает возмущение по поводу некой истории, в которой, якобы, некий учитель учит Господа грамоте. И, вот, говорит ему «Се буква Альфа. Вот следующая буква Вита», на что маленький Господь ему отвечает «Укажи мне, что есть Альфа, и тогда я тебе повторю, что есть Вита». На что Ириней издевается со всей свойственной ему силой риторики, говоря, что безумцы, которые подобные байки сочиняют… Святой Епифаний, тем не менее, принимал это произведение, как вполне каноническое.
К третей группе евангелий относятся, собственно говоря, гностические евангелия: их такое огромное количество – гностики просто штамповали евангелия в огромном количестве. Здесь можно сказать о Евангелии от Петра, Евангелии египтян, Евангелие Память апостолов, Евангелие от Марии, Евангелия от Фомы, от Иуды, от Варфоломея, даже Евангелие от Евы, и так называемое Рождество Марии. Эти произведения, как правило, достаточно характерны именно своим гностическим обликом.
Гностицизм – есть продукт влияния на древнее сознание позднеантичного человека двух исходных факторов: античной философии с её платоническим, прежде всего, укладом, разделением мира на мир идей и видимую материю (платонистическое отвращение к материи) и восточных неких черт, в частности, какого-то болезненного мистицизма, дуализма (богословско-философская установка, которая различает добро и зло как две самостоятельные силы, два самостоятельных начала в мире, которые действуют независимо одно от другого, и которые изначально обе). Дуализм, отвращение к материи вплоть до докетизма.
Эти гностические евангелия, приправленные обильными всевозможными восточными Иалдабаофами, иерархией Эонов – гностицизм имел огромное количество лиц. В отношении их большинство древних отцов было согласно, что эти евангелия не следует считать каноническими, и даже рассматривать их. [P.149/2]
*
Антон НЕБОЛЬСИН, доктор богословия, профессор кафедры Библеистики Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета: «…родоначальником гностицизма святой Ириней считает Симона-волхва, известного из книги Деяний Апостольских. Во Второй книге святой Ириней опровергает эти гностические ереси, прежде всего, с точки зрения «от разума», с точки зрения элементарной человеческой логики. В Третьей книге он опровергает гностицизм, указывая на несоответствие его церковному Преданию. В Четвёртой книге, имея в уме лжеучение Маркиона, отрицавшего Ветхий завет, прежде всего подчёркивается единство Ветхого и Нового завета: аргументация против гностиков идёт от «Закона и Пророков».
Гностицизм – это древняя форма оккультизма – учения, которое провозглашает себя «тайным», и, которое, по мысли его исповедников не должно передаваться всем, а есть избранные заранее (предопределённый круг людей, который может его воспринять).
И самой характерной чертой этой формы оккультизма является ниспровержение фактически единобожия. Либо признаётся в каком-то виде Два Начала – дуализм такой вводится «Доброе и Злое». А в наиболее развитых гностических системах говорится просто о целом ряде божеств, которые от Верхов нисходят постепенно до нашей грешной земли. Причём Верховный бог, как бы его ни называли, он ни в какие контакты с нашим земным миром не входит». [P.149/7]
**
**
Алексей МУРАВЬЁВ, кандидат исторических наук: «…не секрет, что священное писание, которое мы сейчас имеем в виде книги, кодекса, канона, оно не всегда соответствует тому священному писанию, которое знали даже святые отцы греческие. В частности, в отдельных словах, в отдельных фразах писание у отцов совпадает не с существующим на нынешний момент каноническим текстом, а с различными вариантами священного писания, во многом сохранившегося именно на Востоке.
…тот огромный пласт предания, который именуется апокрифами или апокрифическим преданием. Как известно, апокрифы на славянский язык переводились как «отреченные книги», и особенно в древней церковной практике христиан старались предостеречь от чрезмерного увлечения этим, но, тем не менее, современная наука не культивирует такого уж чрезмерно жёсткого отношения к апокрифам именно потому, что очень многие материалы, содержащиеся в апокрифах, вошли в православное предание». [P.152/1]
*
Алексей МУРАВЬЁВ, кандидат исторических наук: «…и именно в Египте получило распространение такое мистическое учение, называемое «гностицизм», которое доставило отцам церкви много хлопот, и которое не изжито до конца и по сию пору. Гностицизм проявил себя в самых разных местах христианского Востока, но с достаточно большой силой именно в Египте, где он наслоился на местные мистические настроения египтян.
Самый большой корпус гностических папирусов происходит именно из Наг-Хаммади.
Большее влияние на гностицизм оказала именно греческая философская традиция с её учением о самостоятельных мистических сущностях – так называемых «гипостазированных сущностях», то есть «Мудрости», как некой особой ипостаси, «Дух», «София». Отчасти элемент этого мистического учения о гипостазированных отдельных сущностях дожили до нашего времени. В частности многие деятели «религиозного ренессанса» русского, религиозной философии – Булгаков, Карсавин – очень увлекались гностицизмом. Лев Платонович Карсавин даже писал поэмы в гностическом духе». [P.152/3]
1 - 2