ЗАРИСОВКИ к 7-му АРКАНУ ТАРО
ЗАРИСОВКИ К СТАРШИМ АРКАНАМ
АРКАН VII. Spiritus dominat formam; Victoria 4; Jus Proprietatis; Curriculum Hermetis (Колесница Гермеса); le Chariot; Иероглиф (Стрела в прямолинейном полёте).
ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ
laureātus, a, um [laurea] украшенный лавром, увенчанный лавровым венком (imāgo, fasces С): (littĕrae) laureatae L, T весть (донесение) о победе. [B.32]
laurea, ae f [laureus] 1) (sc. arbor) лавровое дерево L etc.; 2) (sc. corōna) лавровый венок Su etc. [B.32]
laurus, ī и -ūs f 1) лавровое дерево, лавр (посвящ. Аполлону) С, Н, О etc.; 2) лавровая ветвь или лавровый венок (l. victrix M); 3) перен. победа, торжество, триумф (l. Parthica PJ). [B.32]
Prof. Valerio Massimo Manfredi, University of Bologna: «Подкупы и взятки были тогда широко распространены в Риме, и Цезарь знал, как использовать эти методы, чтобы неуклонно продвигаться вверх по политической лестнице»
В Риме политическая карьера называлась «Курсус о норум» – «Путь чести», и, обычно, требовались десятилетия, чтобы стать консулом или, говоря современным языком, премьер-министром. Поддержка Помпея и деньги Красса позволили Цезарю пройти этот путь всего за шесть лет.
Prof. Rudy Storch, University of Baltimore: «Римские сенаторы относились к Цезарю именно так, как бы относились к любому человеку, получившему в свои руки слишком большую власть. Всякий, кто приобретал слишком большое влияние, вызывал у них ненависть, так как представлял собой реальную угрозу для них, ведь он мог нарушить установленный политический порядок в республике».
Prof. Valerio Massimo Manfredi: «Сенаторы были искушены в политике, они знали, что пока Цезарь находится на значительном расстоянии от Рима, несколько правильных ходов способны погасить и более яркую по сравнению с Цезарем звезду».
Но Цезарь был не таков, чтобы позволить себя забыть. Перед отъездом он нанял людей и подкупил некоторых политиков, чтобы они восхваляли его на публике. Эти же люди должны были быть ушами и глазами Цезаря в Риме, чтобы вернувшись, он знал своих врагов.
Prof. Andrew Hadrill, Historian: «Когда Цезарь уезжал в Галлию, он не считался хорошим полководцем. Вместо этого он был известен как любитель женщин. В войсках его называли «Лысым бабником», что довольно сильно его огорчало».
Но Цезарь доказал, что является непобедимым полководцем. В 58-м году до нашей эры он покорил гельветов, а в 57-м – бельгийцев. К 55-му году он перешёл Рейн и победил германцев.
Prof. Edward H. Bispham, University of Oxford: «Его победы принесли в государственную казну шестьсот миллионов сестерциев – колоссальную сумму. Это около двадцати миллионов фунтов-стерлингов. И, в результате, специальным законом его командование продлили ещё на пять лет».
В 54-м году до нашей эры Цезарь возглавил второй поход в Британию, а в 52-м одержал свою самую известную победу. Осада города Алезия позволила ему покорить галлов и взять в плен их вождя Верцингеторикса. Эта победа вошла во все учебники по истории. Всего за шесть месяцев тогда Цезарь окружил город двумя рядами укреплений длиной в двадцать километров. Первое кольцо обеспечивало блокаду Алезии, а второе защищало римские легионы от внешних атак. Соотношение сил было четыре к одному не в пользу римлян, поэтому Цезарь приказал своим воинам построить башни и выкопать рвы, защитив их копьями. Но исход битвы определило решение полководца послать конницу в тыл врага в обход укреплений, что стало полной неожиданностью для галлов и сокрушило их. Когда Цезарь закончил покорение галлов, на полях сражений осталось лежать более миллиона мёртвых тел. Цезарь оказался прекрасным полководцем, он без устали сражался в первых рядах, разделяя с солдатами все опасности битвы, долгие марши, ночёвки под открытым небом и грубую простую пищу. Под палящим Солнцем и проливным дождём он всегда был впереди на ногах или на лошади, не заботясь о собственном комфорте или о своей безопасности.
Prof. Valerio Massimo Manfredi: «Он знал всех своих центурионов по именам. Солдаты обожали его, и он награждал их, руководствуясь заслугами каждого, а не его статусом. Между сражениями он, сидя на лошади, диктовал одновременно двум писцам. Одному – свои знаменитые комментарии, а другому – шифрованные письма с приказами и донесениями».
В течение десяти лет, пока Цезаря не было в Риме, его агенты настолько активно прославляли его победы и достижения, что врагам Цезаря казалось, что он никуда не уезжал. Рост популярности Цезаря вызывал всё большую обеспокоенность сенаторов.
Река Рубикон служила естественной границей между Трансальпийской Галлией и территорией Рима. Переходить через реку с оружием было запрещено. Окружённый тремя верными генералами, Требоном, Базилиусом и Гальбой, Цезарь медлил. Он знал, что перейдя эту реку, он станет не героем, не прославленным полководцем, а врагом, и должен будет начать войну. Но на кону стояла его политическая карьера и даже сама жизнь.
11 января 49-го года до нашей эры Цезарь, готовый к борьбе с сенатом, пересёк Рубикон. Он знал, что его войска и его полководцы всегда последуют за ним и не просто из преданности. От сената они не дождутся ни земель, ни наград. Гражданская война начиналась.
«Мы идём туда, куда боги влекут нас. И куда зовёт нас несправедливость наших врагов. Жребий брошен».
Цезарь направился к Риму, с лёгкостью захватывая город за городом, большинство из которых сдавались без боя. У Помпея не оставалось времени, чтобы разработать стратегию защиты. Он думал, что войска Цезаря восстанут против полководца, но Цезарь и его солдаты уже стояли у ворот Рима. Помпей решил оставить город: его легионов не хватило бы для защиты Рима. Все сенаторы и римские аристократы последовали за ним.
Prof. Valerio Massimo Manfredi: «Наполеон считал, что это бегство из Рима было грубой ошибкой. Цезарь вошёл в находившийся в панике и смятении город. Он назначил на ключевые посты своих людей, опустошил городскую казну и переплавил ценности храмов в золото, которое раздал своим солдатам и сторонникам».
Во время Гражданской войны Цезарь сохранял жизнь захваченным в плен сторонникам Помпея, и даже позволял им и дальше находиться в оппозиции к себе.
Prof. Andrew Hadrill, Historian: «Милосердие – это прекрасный способ борьбы с врагами, но оно же является и палкой о двух концах. Ведь тот, на кого направлено милосердие, часто чувствует себя униженным. Он ощущает себя находящимся во власти царя. Милосердие не является чертой обычного римского гражданина, а скорее качеством тирана и порождает множество проблем у каждого, кто его принимает».
Но среди молодых сторонников Помпея, особенно среди тех, кто потерял на войне родственников, зрела жажда мести.
Кассий стал ещё одним из противников Цезаря, на которых распространилось милосердие победителя. Недавно избранный претором Кассий ненавидел самого Цезаря больше, чем идею концентрации в его руках власти. Он начал разрабатывать план убийства, в подготовку которого он посвятил Децима, самого верного последователя Цезаря.
Prof. Valerio Massimo Manfredi: «Будучи на стороне Цезаря, Децим также наслаждался опьянением властью. Он тоже жил в Риме и получал удовольствие от приветствий толпы, от тостов на пирах, и, возможно, он стал уставать от роли верного последователя».
Момент истины для Цезаря наступил в Риме, и этот момент длился шесть месяцев. Он активно решал проблемы страны, боролся с бедностью, помогал бездомным. Так что ситуация улучшалась. Иммигранты получали гражданство, налоговая система была реформирована, и грабёж провинций прекратился. Но Цезарь продолжал рисковать. Он назначал на важные посты простых людей, и даже галлов, которые не владели латинским языком. Он увеличил количество сенаторов до девятисот. Он старался вознаградить друзей и ослабить оппонентов, особенно аристократов, и обеспечить себе большинство в Народном Собрании, для одобрения нужных ему законов. Теперь Сенат потерял всю свою независимость, и Цезарь стал диктатором.
Prof. Keith Hopkins, King's College, Cambridge: «Для нас это страшное слово, мы считаем, что диктатор – это тот, кто подавляет других, это тиран и душитель свободы. Но в Риме это слово вовсе не имело отрицательного смысла, просто таков был механизм преодоления чрезвычайной ситуации. Обычно Рим управлялся двумя аристократами, они избирались консулами сроком на один год, и должны были принимать вдвоём более сбалансированные решения. Но в чрезвычайных ситуациях, не очень часто, на шесть месяцев управление передавалось в руки одного диктатора, которому помогал заместитель. В случае Цезаря проблема заключалась в том, что он становился диктатором пять раз подряд».
Всего за несколько месяцев Цезарь ввёл множество законов, наиболее фундаментальные из которых играли важную роль в жизни Рима даже спустя несколько веков после смерти диктатора.
Prof. Edward H. Bispham: «Цезарь был человеком, который возвёл коррупцию в ранг высокого искусства. И, как это ни парадоксально, именно он принял закон, направленный против политической коррупции. А затем его законотворчество коснулось регулирования дорожного движения, ремонта городских построек, городских судов, снабжения населения продуктами, демографической политики и ограничения роскоши».
В Риме Цезарь стал чеканить монеты и вводить их в оборот во всех провинциях. Это был первый пример единой государственной валюты. Вместе с греческим астрономом Созигеном, он создал Юлианский календарь, в основе которого лежал солнечный цикл, и год в котором делился на 365 дней. Этим календарём мы пользуемся и сегодня. В этом календаре впервые времена года стали приходиться на одни и те же месяцы. Седьмой месяц, когда родился сам Цезарь, получил его имя – Июль.
Prof. Edward H. Bispham: «Как заметил Цицерон, после реформ Солнце вставало тогда, когда этого желал Цезарь».
Prof. Valerio Massimo Manfredi: «А в сердцах аристократов накапливался гнев. Новые законы велели им вернуть неправедно нажитое богатство обществу. И это гнев увеличивал число сторонников зловещего плана Кассия».
Некоторые из этих сторонников были членами Сената, теми, кто из кожи вон лез, чтобы постоянно превозносить Цезаря. Храмы и статуи возвеличивали его имя, в дни его побед объявлялись всенародные праздники. Количество друзей и врагов росло, и возрастающий поток обид уже готов был поглотить могущественного диктатора.
Даже друзья Цезаря были в смятении. Цезарь по-прежнему щедро раздавал посты и награды, но посты для них больше ничего не значили. Они шли за ним в сражениях больше десяти лет, они стойко переносили непередаваемые лишения и трудности, они ели траву, когда нечего было больше есть. И вот, в начале сорок четвёртого года друзья и враги Цезаря объединились, чтобы реализовать один зловещий план.
Prof. Rudy Storch: «Они боялись за свою жизнь, так как в руках Цезаря находились все нити власти в стране. Так как Цезарь отнял у них право принимать решения, право участвовать в выборах на высшем уровне, право участвовать в управлении государством, а это было их традиционным правом в республике. И Цезарь не давал им понять, что собирается когда-либо восстановить их права. И всё это продолжалось уже три года. Неопределённость и недовольство достигли такой степени, что эти люди готовы были на убийство».
Prof. Valerio Massimo Manfredi: «14-го марта 44-го года до нашей эры, на вилле на окраине Рима шестьдесят сенаторов решили, что Цезарь должен умереть. Среди них друзей Цезаря было больше, чем врагов».
Prof. Rudy Storch: «Когда люди рассуждают о мотивах заговорщиков, убивших Цезаря, то обычно используют понятие «относительной депривации», означающей недостаточное удовлетворение какой-либо потребности индивида или группы людей. Другими словами, в рассматриваемом случае между ожиданиями людей и возможностью реализации этих ожиданий образовался разрыв. Заговорщики, убившие Цезаря, ощущали недовольство и неудовлетворённость. Концентрация власти в руках Цезаря лишала их законных прав, которые давала им республика. Цезарь раздавал им должности, Цезарь управлял всем. Они хотели участвовать в управлении государством, а должности, раздаваемые Цезарем, ничего не решали».
Шестьдесят человек приняли участие в заговоре против Цезаря. История сохранила имена лишь самых известных участников этого знаменитого заговора. Прошло несколько месяцев и к Кассию и Бруту присоединился Требон, всё время поддерживавший Цезаря. В награду за десятилетия боёв и лишений Цезарь сделал его консулом. А вот и два других полководца – Базилиус и Гальба. Они много раз рисковали жизнями вместе с Цезарем во время Галльских войн, и получили от него посты, земли, золото и рабов. Тулий Кимвр, братья Каски, Квинт Легарий, Понтий Аквилла, Марк Спурий. Сторонники или противники Цезаря, – все эти люди были многим ему обязаны.
В день, предшествовавший убийству Юлия Цезаря, Рим был полон слухов. Легенда гласит, что по небу пролетел огненный шар, и затем пошёл кровавый дождь.
15 марта 44-го года до нашей эры. Убийцы Цезаря в это утро не полагались на случай. Они послали за диктатором одного из своих людей и одновременно ближайшего друга Цезаря – Децима, чтобы тот привёл его в Курию на заседание Сената. Цезарь доверял Дециму, он почти сделал его консулом, и Децим являлся одним из наследников диктатора. Но и Децим примкнул к заговорщикам. Убийцы, прячущие кинжалы под своими тогами, были единственными вооружёнными людьми в Сенате. Цезарь, в соответствие с традицией, направлялся туда без охраны.
Слухи о заговоре доходили до Цезаря, но он не придал им большого значения и даже отказался от охраны.
Prof. Valerio Massimo Manfredi: «Поведение Цезаря объяснить невозможно. Может быть, он устал от жизни? Может быть, он считал себя бессмертным подобно богам? Возможно! А может быть, он был уверен, что только безумец решится убить его, так как без него Рим вступит в новую гражданскую войну. Что, конечно, и произошло».
Юлий Цезарь получил двадцать три раны. И только одна из них – вторая, – оказалась смертельной. Никто не пришёл к нему на помощь, когда он закричал. После смерти Цезаря началась новая гражданская война, которая поглотила убийц диктатора. И только семнадцать лет спустя на этой земле установился мир, и к власти пришёл наследник Цезаря – Октавиан, – первый император Рима. Убив Цезаря, заговорщики, желая в своих собственных интересах сохранить республику, получили монархию, которой они старались избежать. Цезарь заложил фундамент империи, просуществовавшей пять столетий на Западе и четырнадцать столетий на Востоке. Последние остатки этой конструкции исчезли всего за сорок лет до открытия Америки. Ни один из убийц Цезаря не пережил его более чем на три года. Многие из них покончили жизнь самоубийством. [T.10.CXLI]
Однако, запертый в крепости Верцингеторикс, понятия не имел о том, откликнутся ли остальные галлы на его призывы о помощи. Запасов еды осталось на тридцать дней и его солдаты уже начали слабеть.
Dr. Neil Faulkner: «Голод в осаждённом гарнизоне действует как кислота, разъедая единство и боевой дух, сплачивающий солдат. Не говоря уже о том, что он уменьшает физические силы и боеготовность армии».
Алезия. Галльский двойной охват позволил быстро взять римлян в клещи. Трижды Цезарь присылал на помощь свежие силы и всё безрезультатно. Когда начало смеркаться, наступил момент истины.
«Брошу ли я в битву свои последние резервы. Враг, кажется, истощён, мы тоже измучены…»
«Это переломный момент для обоих полководцев – полная победа или полное поражение…»
В этой последней решающей игре Цезарь поставил на кон даже свою жизнь.
Mark Corby, Military Hystorian (Марк Корби, историк и бывший профессиональный военный): «Наступил момент, когда полководец должен возглавить своё войско. Это вселяет в солдат боевой дух».
Dr. Neil Faulkner: «Говорят, что армия-это толпа, ищущая выход. В тот момент (удар в тыл) толпа раскололась, каждый человек сломался и превратился в охваченное паникой существо, отчаянно пытающееся спастись. Битва закончилась полным разгромом галлов».
Потерпела крах и последняя надежда Верцингеторикса: вместе с гибелью объединённой армии немедленно распался и временный союз галльских племён – бывшие друзья передали его в руки врага.
Mark Corby, Military Hystorian: «Цезарь ожидал от Верцингеторикса личного признания своего поражения».
Dr. Neil Faulkner: «Для Цезаря и его армии это был ритуальный жест. Верцингеторикс надел свои лучшие боевые доспехи и прискакал в лагерь Цезаря, где римские войска проводили торжественный парад».
Mark Corby, Military Hystorian: «Цезарь был окружён командующими легионерами, собственными телохранителями и штандартами легионов. Верцингеторикс прибыл одетый в свои лучшие доспехи».
Dr. Neil Faulkner: «Верцингеторикс бросает своё оружие, снимает доспехи и приклоняет колено. Он сказал следующие слова «Кабе фортум вирем».
Mark Corby, Military Hystorian: «Вир фортиссимо лицисти» – «Я перед тобой, сильный человек, потерпевший поражение от ещё более сильного».
Dr. Neil Faulkner: «Это было признанием его полного и абсолютного поражения».
Театр и ритуалы, как в войну, так и в мирное время были всем. Согласно ритуалу, Цезарь привёз Верцингеторикс в цепях. Здесь, в тюрьме, он ждал ритуального суда Цезаря. Спустя шесть лет, щурившийся на солнце Верцингеторикс, встретился с безжалостным Цезарем. Согласно ритуалу, Цезарь приказал удавить его. [T.10.CXIV]
…если нападавших было так мало, что делали другие заговорщики? Гарофано видит параллель с мафиозными разборками.
Col. Luciano Garofano: «Думаю, убийство Юлия Цезаря было хорошо организованным преступлением: перед разными людьми стояли разные задачи».
В то время как один из заговорщиков подавал сигнал, другие, похоже, контролировали толпу. Это крайне важная задача, если учесть, что совсем недавно Цезарь лично назначил триста сенаторов. Никто поэтому не мешал небольшой группе убийц быстро приблизиться к нему. Но вскрытие показало только одну смертельную рану…
…но почему аристократическая элита города хотела освободиться от Цезаря?
За ответами Гарофано возвращается на Форум, где Цезарь доминировал в религиозной, военной и политической жизни Рима. Здесь до сих пор сохранилось материальное воплощение бесконечного честолюбия Цезаря – его Ростра – ораторская трибуна.
…он, в известном смысле, как бы вырвал политику из рук политиков и аристократов, и передал её народу.
Гарофано понимает, насколько популярность Цезаря у масс бесила аристократов, правивших Римом в продолжении почти пяти столетий.
Prof. Barry S. Strauss, Cornell University: «Единственным желанием римской элиты было участие во власти. Точка зрения Цезаря была следующей: «Я, мудрейший и величайший военачальник, должен быть лидером республики». Итак, у вас есть Цезарь, который хочет стать Номером Один. Он вовсе не намерен делиться своим успехом. А теперь пойдите и спросите тех, кто имеет с ним дело: «Вам нравится этот человек?» Конечно, они его ненавидели. Для них было равноценно проклятию думать, что они станут вот так сидеть в Сенате и угодничать перед тираном, подобным Цезарю. Что они вынуждены прикусить языки, что им приходится льстить Цезарю. Для них не стоило жить, если придётся так себя вести. И Рим уже не будет тем великим Римом, это будет уже не тот Рим, который они любили». [T.17.XVII]
Dr. Matthew P. Gonzales, Saint Anselm College: «Цезарь идеально всё просчитал: осадив Алезию и построив вторую стену для отражения атак из вне, он нейтрализовал численное преимущество галлов. Гениальное решение».
Dr. David B. George, Director Institute for Mediterranean Archaeology: «Две большие разницы – говорит командир: «В атаку», или же: «За мной». [T.18.XVII.1]
…больше всего они боялись, что Цезарь нарушит один из основных законов республики и вернётся в Рим, не распустив свою армию.
Римская республика была обязана своим рождением страху римлян попасть под власть тирана. В её основе лежал принцип, согласно которому ни один человек не должен сосредотачивать в своих руках слишком много власти, а главы всех политических институтов должны выбираться на один год. Требование Цезаря о расширении своих полномочий противоречило этому принципу.
Катом (лат. Marcus Porcius Cato [Minor/Uticensis]) и Марцелл (лат. Marcus Claudius Marcellus) столкнулись с проблемой: Помпей и Цезарь были когда-то политическими союзниками.
…в декабре пятидесятого года до нашей эры Помпей, наконец, согласился возглавить силы республиканцев в борьбе против Цезаря. Это стало началом гражданской войны.
Армия Цезаря продвигалась на юг быстрее, чем кто-либо мог предположить. Он завоёвывал город за городом. Рим охватила паника.
(Гней Помпей) «У Цезаря одиннадцать легионов, а у меня два: мы не сможем выдержать осаду – Рим не крепость. Я поклялся защищать республику, Марцелл, а не здания Рима или твою личную собственность».
17-го января 49-го года до нашей эры случилось непостижимое – Рим – столица величайшей в мире империи, опустел.
Май 48-го года до нашей эры
…он искал место для решающего сражения. Он собирался застать Помпея врасплох в Диррахии (Dyrrachium), ныне это албанский город Дуррес.
…всё произошло именно так, как предсказал Помпей: в битве при Диррахии Цезарь применил ту же тактику, что и в сражении с галлами в Алезии. Он пытался окружить армию Помпея, по численности намного превосходящую его собственное войско. Но впервые Цезарь встретил равного себе противника. И проиграл…
Тогда Цезарь отважился на крайне рискованный манёвр: он отступил, чтобы перегруппировать силы. Ему негде было пополнить запасы пищи и воды. Помпею оставалось лишь ждать, пока у его врага не закончится весь провиант. Но и у него тоже были проблемы.
(Марк Марцелл, сенатор) «Видишь ли, Помпей, каждый день ожидания стоит нам больших денег (стоит сенату больших денег). Нам нужна быстрая и безусловная победа. За это мы тебе и платим».
…провиант заканчивался и Цезарь решил предпринять последнюю попытку – вынудить Помпея вступить в бой неподалёку от города под названием Фарсал.
Август 48-го года до нашей эры
(Цезарь) «…мы должны вынудить его – заставить поверить, что мы отступаем. Сенаторы не обладают терпением Помпея. Поверь мне, они заставят его атаковать».
У Помпея была огромная армия – сорок пять тысяч пехотинцев, у Цезаря было всего двадцать две тысячи. У Помпея было не только больше пехотинцев, чем у Цезаря, у него была ещё и более мощная конница – шесть тысяч всадников против тысячи у Цезаря.
Разгром конницы Лабиена (лат. Titus Labienus) обернулся полным поражением армии Помпея.
Катон так и не смог смириться с победой Цезаря и через год после сражения у Фарсала покончил с собой.
Марцелла Цезарь помиловал, но позже сенатор был убит. Убийцу так и не нашли.
Победа Цезаря положила конец гражданской войне. Система правления, существовавшая в Риме в течение пяти столетий, была реформирована. [T.17.LIII.1]