ЗАРИСОВКИ к 7-му АРКАНУ ТАРО
276. БИБЛИОТЕКА. СТАТЬИ.
СУДЬБА РЕЗИДЕНТА
Александр Люсый
Ж «НОВОЕ ВРЕМЯ» №50/2005
КУЛЬТУРА
IN MEMORIAM
Георгий Жженов - человеческое обаяние из советской истории
Ушёл из жизни самый обаятельный шпион - и, кажется, не только Советского Союза. Нет, в трилогии о «резиденте» он был не двойным, а, в соответствии с трёхчастной киноэпопеей о резиденте, тройным агентом. То есть он был в этом кино представителем не только первоначально немецкой (своеобразное геополитическое ретро для тех лет), а потом советской разведки. Как выяснилось значительно позже, прежде всего он - мастерски перевоплощающийся резидент народа зэков, частью которого ему пришлось побывать на протяжении 17 лет, лучших лет своей жизни. И самой поразительной из последующих высоких наград его судьбы-циркачки, конечно же, стала премия КГБ СССР.
Его родителями были обыкновенные тверские крестьяне. Впрочем, с самого начала не совсем обыкновенные. Ещё до отмены крепостного права один из прадедов взял и сжёгся в деревенской печке. С той поры и он, и все его родные стали зваться «жжёными».
Первые 22 года жизни (с 1915-го) прошли на Васильевском острове. Весной 1930 года он окончил 7-й класс 204-й ленинградской трудовой школы с физико-математическим уклоном. Для продолжения учёбы в 8-м классе надо было сдавать экзамены. Однако юный Георгий увлёкся цирком. В 1930 году, одолжив документы у старшего брата Бориса, он поступил на акробатическое отделение Ленинградского эстрадно-циркового техникума под именем Бориса Жжёнова. Позже признался, и эту шутку ему там простили. Уже через год вместе с сокурсником подготовил эксцентрический номер «Китайский стол» и начал выступать в ленинградском цирке «Шапито» как«2-ЖОРЖ-2». В цирке его заметили работники кино. Так в 17 лет он сыграл главную роль - тракториста Пашки Ветрова - в ещё немом фильме, название которого тоже начиналось, как и трилогия о «резиденте», с «ошибки» - «Ошибка героя» (1933). С цирковой карьерой расстался, но любовь к цирку сохранилась навсегда.
Профессиональная акробатика, прекрасная физическая форма, конечно же, очень пригодились для актёрской деятельности. Конечно же, и для выживания в лагере.
Подумать только, ему довелось сыграть ещё в том самом «Чапаеве». То есть ещё несколько дней назад можно было запросто встретить того, кто был причастен к производству легенды уровня гомеровского эпоса. Ну, положим, не Петька. Он играл ординарца Фурманова Серёжу, который как раз враждовал с чапаевским ординарцем Петькой. Ведь между комиссаром Фурмановым и комдивом Чапаевым тоже были весьма непростые отношения. Актёров отправили тогда на курсы верховой езды, и они занимались этим целое лето. Правда, в процессе монтажа фильма линия адъютантов-ординарцев пострадала, кадров с участием самого Жжёнова осталось в итоге немного.
По ходу актёрского дела Георгий стал студентом отделения киноактера Ленинградского театрального училища. Его преподавателем был знаменитый кинорежиссер Сергей Герасимов. До окончания училища в 1935 году успел сняться в ещё нескольких фильмах. В 1934 году его брат Борис попал в «кировский поток» по обвинению в шпионаже. Отец, мать и три сестры, жившие вместе с братом, были высланы в Казахстан. В 1938 году пришёл черёд и Георгия Степановича. Отправившись в поезде на съёмки фильма «Комсомольск» вместе с известными тогда звёздами советского кино Н. Крючковым, П. Алейниковым, М. Кузнецовым и другими, он познакомился с американцем. Это знакомство стало для него роковым. Ему также была приписана шпионская деятельность. Шантажом и угрозами от него добились признания, что он американский шпион (опять странная инверсия, тогда-то было бы уместнее, что - немецкий). В пересыльном лагере во Владивостоке, где формировались этапы на Колыму, поговаривали, что в Магадане есть театр, в котором вместе с вольнонаёмными артистами выступают и заключённые. Однако осуждённых по 58-й статье туда не брали. До 1943 года пришлось поработать на золотых приисках Дальстроя. Как объяснял потом Георгий Степанович причины своей живучести: «Я, наверное, был малоинтеллигентным человеком - меня не истачивало изнутри чувство оскорблённости. Многие мои более взрослые товарищи по заключению глубоко переживали произошедшую с ними несправедливость. Это мешало им сопротивляться страшным условиям жизни, в которых они оказались. Мне помогли молодость и ещё то, что я на Колыме на прииске Глухарь попал в культбригаду заключённых: руководитель её спросил меня, что я умею делать, - я ему прочитал рассказ Чехова «Шуточка». Потом он сказал мне, что не ожидал услышать от человека с разбойной внешностью такое... Это меня тоже спасло».
Да, Жжёнов обладал каким-то качеством, возвышающимся над понятием интеллигентности. Это был синтез особенной, по-резидентски скрываемой зэковской интеллигентности, охраняемой, как мускулы, нередким нецензурным выражением, органичной народности и артистичного достоинства, для которого ещё не подобрано точное определение. Для этого должен появиться как минимум специальный Институт Жжёнова.
В своей автобиографической повести «Саночки» Жжёнов рассказал о необычном эпизоде, нагромождении лагерных чудес. Ему вдруг пришло сразу две спасительные посылки от матери. Но за ними в лагпункт нужно было идти 10 километров пешком, которые в тот момент были физически непреодолимыми. И тут случилось новое лагерное чудо: его взял с собой опер, возвращавшийся на лагпункт. А когда по дороге артист окончательно рухнул в снег, не в силах сделать и шага, и с глубоким безразличием подумал, что это конец, опер взвалил его на санки, которые тащил за собой, и повёз. Чтобы жестокий по должности своей опер вёз на санках зэка - это было больше чем чудо. И, конечно, больше, чем настигшая значительно позже премия КГБ.
Ещё находясь в ссылке, Жжёнов по протекции Герасимова вернулся в кино и начал выступать на театральной сцене разных городов. С 1968 года он был связан с Театром имени Моссовета, на сцену которого он выходил и отметив своё 90-летие. В его творческом багаже более ста киноролей - самого честного милиционера в «Берегись автомобиля», самого праведного генерала в «Горячем снеге». И в жизни он такой же, утверждали его коллеги по Комиссии по правам человека при президенте России, где его называли «старейшиной». Правда ли, что он никогда не брался за роли плохих людей?
- Не то, чтобы плохих, а примитивных, - отвечал он.
Любимой ролью для него стал сенатор Старк в фильме «Вся королевская рать» по роману Роберта Пенна Уоррена, прототипом которого был реальный американский политик, бросивший вызов Франклину Рузвельту и также убитый при загадочных обстоятельствах.