ЗАРИСОВКИ к 7-му АРКАНУ ТАРО

262. БИБЛИОТЕКА. СТАТЬИ.

Сталин и Александров: предыстория российского гимна

Из глубины былин

Анатолий КОМПАНИЕЦ

Ж.«РОДИНА» № 03/2002г.

В творческом кроссе по созданию Гимна СССР, вокруг которого совсем недавно было сломано столько копий, участвовало свыше 160 композиторов и 60 поэтов. За пять месяцев 1943 года его победитель Александр Васильевич Александров создал около 10 вариантов гимна на разные тексты. Сразу оговорюсь: они были совершенно новые и никакого отношения к «большевистскому гимну», как о том твердят некоторые оппоненты, не имели. Кстати, музыка на те самые стихи С. Михалкова и Г. Эль-Регистана была представлена на конкурс не только А. Александровым, но и Д. Шостаковичем и А. Хачатуряном.

К заключительному туру Госкомиссия присоединила ещё и «версии» С. Прокофьева, Ю. Шапорина, Т. Хренникова, В. Кручинина, М. Коваля, С. Чернецкого, М. Блантера, С. Разоренова, С. Мицюшевича, Б. Александрова. Композиторская гонка завершилась, однако, как все знают, ничем: ни одна связка «текст — музыка» не сработала. Тогда вмешался сам вождь народов. Решение Сталина было полной неожиданностью, как и его резюме: когда трудно что-то решить, ищут самый простой выход. Вот и надо соединить «хороший» текст товарищей Михалкова и Регистана с «хорошей» музыкой товарища Александрова, но из... его же «Гимна партии большевиков» — такова была мысль лучшего друга советских композиторов.

Все были изумлены таким поворотом дела. Александров — тоже. Но этот поворот, наверное, был заранее придуман Сталиным не на пустом месте — как-никак он был отличником хоровых занятий в Тифлисской духовной семинарии. Что же касается полюбившегося товарищу Сталину партийного гимна, то его судьба тоже небезынтересна. Начиналось всё с давнего музыкального наброска А. Александрова, связанного... с духовным песнопением. Ведь Александр, родившийся в земельной вотчине Богословского монастыря, впоследствии зачисленный в хор мальчиков Казанского собора в Санкт-Петербурге и в Придворную певческую капеллу, учившийся у Н. Римского-Корсакова, А. Глазунова, А. Лядова и С. Танеева, всегда тяготел к музыке церковного песнопения, народных распевов, духовных песен. И мелодия «предгимна» поначалу складывалась именно как народный напев.

...Ещё в марте 1939 года А. Александров завершил работу над песней к XVIII съезду ВКП(б). Само собой определилось её название: «Гимн партии» — без «большевиков». А когда опус вскоре премьерно прозвучал в Кремле, Сталин, внимательно прослушав его хоровую трактовку, вновь решил продемонстрировать свой музыкальный талант, предложив свой вариант. Исполнили произведение ещё раз, но более распевно. Корректировка темпа и превратила песню-марш в «Гимн партии большевиков». Но не всякий знает, что есть ещё более давняя предыстория у этой мелодии. Начиналась она ещё в 1929 году как хор матросов для «монтажа» в ансамбле «Красный флот в песнях». И зазвучал напев как марш, народный по характеру. В 1936 году давнишний, полузабытый «матросский» мотив реанимируется автором в виде откровенно заказной конъюнктурной песни с соответствующим названием — «Жить стало лучше». Старая мелодия запала в душу композитора. И вот, обновлённая и откристаллизованная, она становится сначала «главной песней» ВКП(б), а потом и Гимном СССР.

Но и это не все тайные «метаморфозы» советско-российского гимна. Где-то в 90-м, уже на закате своего жизненного пути, сын Александрова Борис Александрович пригласил на чай своих бывших заместителей — дирижера Е. С. Тытянко и автора этих строк, — комиссара, работавшего бок о бок с Александром Васильевичем в Краснознаменном ансамбле в течение долгого времени. И вручил Евгению Сергеевичу, уже главному дирижеру-худруку Государственного хора им. Свешникова, духовные сочинения своего отца. А потом подошёл к роялю и сыграл-спел одно церковное песнопение, в котором вполне угадывался знакомый мелодический рисунок. Вот, подытожил Борис Александрович, это и есть первоткань Гимна Советского Союза, вот его остов — из самой глубины фольклорной, из поющей души народной. И ещё обратил наше внимание Борис Александрович: в гимне можно заметить интонационно-гармоническую «выписку» (и она вполне уместна) из увертюры «Былина» Василия Калинникова. Так что гимн наш по всем своим корням является исконно русским, сказал маэстро. Кроме того, как-то на одной из других наших с Е. Тытянко встреч с Борисом Александровичем тот рассказывал, что его отец, как никто другой, обладал обширными и глубокими знаниями по византийской гимнографии на каноническом уровне, а также до тонкости знал православный литургический «обязательный набор»: стихиру, кондак, тропарь, акафист, икос, антифон, припев и славословие, величие и аллилуарий, кино-ник, псалм и, конечно же, гимн.

И ещё одно, о чём нельзя умолчать. Да, наскоки на мэтра по поводу «переприспособления» им одной и той же мелодии к разным виньеткам и сегодня случаются. Но они вряд ли впечатляют специалистов, способных к обстоятельному анализу, по трём причинам. Первая — никто из оппонентов не назвал музыку плохой: гимн Александрова, как правило, ругают... за слова. Вторая — автор гимна к решению И. Сталина не имел никакого отношения. Ну а третья... Давайте возьмём пример из самой высокой классики. Нынешний гимн Европейского союза — фрагмент оды «К радости» из Девятой симфонии Л. Бетховена. Но начинался он... с ранней фантазии великого композитора для фортепиано с хором. Потом этот реконструированный мелодический рисунок стал вставкой в опере «Фиделио». И, наконец, позже, к концу жизни композитора, трансформировался в лейтмотив его вершинной симфонии. И вот теперь небольшой отрывок звучит над всей интегрированной Европой.

А заключительное слово в этой истории пусть скажет сам А. Александров: «Мне хотелось соединить жанры победного марша, чеканной народной песни, широкого эпического — русского былинного распева. Хотелось, чтобы гимн был другом и вдохновителем человека-гражданина».